Приговор суда по ч. 4 ст. 159 УК РФ № 1-36/2015 судебная практика

Уг. д. №1-36/15

ПРИГОВОР

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

город Москва 22 июня 2016 года

Коптевский районный суд г.Москвы

в составе председательствующего Мариненко К.А.,

при секретаре Мокшиной А.И.,

с участием помощников Коптевского межрайонного прокурора г. Москвы Аралиной М.В., Моренко К.В.,

представителя потерпевшего Требушинина В.Г.,

подсудимого Избицких В.В.,

защитников – адвокатов Новожилова В.А., Бурмистрова М.В.,

рассматривая в открытом судебном заседании уголовное дело в отношении

ИЗБИЦКИХ ФИО61, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженца <адрес>, гражданина РФ, зарегистрированного по адресу: <адрес>, фактически проживающего по адресу: <адрес>, имеющего высшее образование, женатого, малолетних детей не имеющего, являющегося заместителем генерального директора <адрес>, ранее не судимого,

обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ,

УСТАНОВИЛ:

ФИО2, будучи лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, использовал свои полномочия вопреки законным интересам этой организации и в целях извлечения выгод и преимуществ для других лиц, при этом деяние повлекло причинение существенного вреда правам и законным интересам организации.

ФИО2, являясь генеральным директором <данные изъяты> расположенного по адресу: <адрес>, будучи назначенным на указанную должность на основании решения Совета директоров <данные изъяты>, оформленного протоколом № от ДД.ММ.ГГГГ и приказом № от ДД.ММ.ГГГГ а также трудовым договором № от ДД.ММ.ГГГГ, выполняя в соответствии со своей должностью управленческие функции в данной коммерческой организации, имея умысел на использование своих полномочий вопреки законным интересам этой организации, в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, находясь по адресу: <адрес> являясь генеральным директором <данные изъяты> и согласно № Устава <данные изъяты> (в редакции, утвержденной общим собранием акционеров, оформленным протоколом № от ДД.ММ.ГГГГ) единоличным исполнительным органом, действуя в рамках полномочий, определенных Уставом Общества, Положением о генеральном директоре <данные изъяты> от 2002 г., утвержденным Общим собранием акционеров, трудовым договором № от ДД.ММ.ГГГГ, заключенным между генеральным директором и Обществом, реализуя свой преступный умысел, заключил ряд генеральных соглашений:

генеральное соглашение от ДД.ММ.ГГГГ о сотрудничестве в области проектов совместного осуществления (далее также ПСО) и дополнительное соглашение № к генеральному соглашению о сотрудничестве в области проектов совместного осуществления от ДД.ММ.ГГГГ с иностранной компанией <данные изъяты> (далее также <данные изъяты> входившей в группу компаний <данные изъяты>

генеральное соглашение о сотрудничестве в области проектов совместного осуществления от ДД.ММ.ГГГГ – с иностранной компанией <данные изъяты>» (далее также <данные изъяты>»), также входившей в группу компаний «<данные изъяты>

При этом условиями указанных генеральных соглашений в качестве генерального подрядчика для ведения работ, включенных в Проект совместного осуществления, реализуемого в рамках реализации на территории Российской Федерации Киотского протокола, утверждено <данные изъяты>» (далее также <данные изъяты>»).

В дальнейшем ФИО2 подписал от имени <данные изъяты> ряд инвестиционных соглашений:

<данные изъяты>

на каждом из которых подделаны подписи главного бухгалтера <данные изъяты> – ФИО19

Далее ФИО2 в нарушение № Устава <данные изъяты>, действуя без согласования с членами Совета директоров Общества, в обеспечение инвестиционных соглашений заключил заведомо невыгодные для <данные изъяты> договоры гарантий с иностранными компаниями «<данные изъяты>» (далее также «<данные изъяты>»), «<данные изъяты>», «<данные изъяты>»:

<данные изъяты>

предусматривающие безусловные, безотзывные обязательства <данные изъяты> по обеспечению инвестиционных соглашений по любым рискам в размере гарантийных обязательств на общую сумму <данные изъяты> (<данные изъяты>) рублей, обязывающих <данные изъяты> гарантировавшее выполнение работ перед иностранными компаниями в безусловном порядке, солидарно отвечать за надлежащее и своевременное исполнение каждого из своих обязательств (включая любое платежное обязательство) по инвестиционным проектам совместного осуществления, а равно обязательств <данные изъяты> и <данные изъяты>, <данные изъяты> <данные изъяты> <данные изъяты>», <данные изъяты>», <данные изъяты>», <данные изъяты>», <данные изъяты>», <данные изъяты>», <данные изъяты>», <данные изъяты>», <данные изъяты>» и <данные изъяты>», а также в безотзывном и безусловном порядке возмещать иностранным компаниям по их требованию любые убытки, ущерб или понесенные ими затраты, то есть заключил указанные договоры вопреки законным интересам <данные изъяты>» и в целях извлечения выгод и преимуществ для других лиц – иностранных инвесторов.

Далее ФИО2, в соответствии с п. № Устава ОАО »<данные изъяты>», п. № Трудового договора № от ДД.ММ.ГГГГ, будучи ответственным за организацию, надлежащее состояние и достоверность бухгалтерского учета и отчетности Общества и соблюдение законности в его деятельности, не обеспечил принятие к бухгалтерскому учету предприятия принятых <данные изъяты> финансовых обязательств <данные изъяты> в виде заключенных вышеуказанных договоров гарантий, что отразилось на достоверности бухгалтерской отчетности и повлекло тем самым причинение существенного вреда правам и законным интересам <данные изъяты>». Впоследствии представители компаний «<данные изъяты>», «<данные изъяты>», «<данные изъяты>» предъявили в Лондонский международный третейский суд (далее также ЛМТС) иски к <данные изъяты>» о возмещении затрат, связанных с выполнением работ в рамках инвестиционных соглашений и проектов совместного осуществления, решения по результатам рассмотрения которых вынесены не в пользу Российской Федерации, были предъявлены к исполнению на территории Российской Федерации, однако в удовлетворении заявленных требований Арбитражным судом г. Москвы было отказано.

Подсудимый ФИО2 свою вину в совершении преступления не признал, показал в судебном заседании, что не имел умысла на хищение чужого имущества, не вступал в сговор с иностранными инвесторами, однако неумышленно допустил отступление от порядка заключения договоров гарантий. Он никогда не предпринимал реальных действий, связанных с попытками изъятия имущества <данные изъяты>», которое не может быть отчуждено, поскольку состоит в основном из акций «<данные изъяты>», в отношении которых установлен особый правовой режим, о чем он знал при подписании договоров гарантий. В материалах уголовного дела отсутствуют объективные данные, свидетельствующие о том, что он находился с кем-либо в сговоре на совершение хищения имущества ОАО «<данные изъяты>». Он подписал инвестиционные соглашения, так как не сомневался, что они принесут хороший экологический и материальный результат для России, кроме того, у него была соответствующая рекомендация из органов власти подписать соглашения. Инвесторами в проекте выступали компании «<данные изъяты>» и «<данные изъяты>», которые имели мировой авторитет, поэтому он согласился на сотрудничество с ними. Впоследствии он предпринял все меры для того, чтобы минимизировать возможный ущерб для ОАО «<данные изъяты>», писал письма в вышестоящие структуры «<данные изъяты>» и органы власти с просьбами помочь в осуществлении проектов, довести их до конца. Инвесторы пытались взыскать только свои прямые расходы в размере <данные изъяты>, не предъявляя требования на все суммы гарантий. Сам он полагал, что дает единую гарантию на <данные изъяты>, что не требовало согласия Совета директоров. Впоследствии решение о прекращении работ на ГРО было принято вышестоящими структурными подразделениями «<данные изъяты>», от него эти решения не зависели, он намеревался завершить проекты. Все работы на местах проводились, устранялись утечки метана, выполнялись измерения с участием иностранных специалистов. Он от имени «<данные изъяты>» занял жесткую позицию в ЛМТС, благодаря которой удалось защитить интересы ОАО. Также он задолго до возбуждения уголовного дела обратился в правоохранительные органы, узнав о подделках подписей на инвестиционных соглашениях, при этом по его инициативе была проведена экспертиза подписей бухгалтера ФИО62, также им предпринимались все возможные меры для минимизации негативных последствий для ОАО «<данные изъяты>» заключенных соглашений и договоров гарантий. Впоследствии он в 2008 году переподписал договоры гарантий, и поставил их на баланс, ОАО «<данные изъяты>» по данным договорам стало получать оплату от «<данные изъяты>», однако данные гарантии не были в итоге подписаны иностранным инвестором. Первоначально он не мог поставить договоры на баланс, поскольку экземпляры договоров не находились в ОАО «<данные изъяты>». Сам факт выдачи им от имени ОАО «<данные изъяты>» гарантий не означает наличие у него умысла. Вся его деятельность носила характер предпринимательской, была направлена на извлечение прибыли для ОАО «<данные изъяты>». Материальный ущерб своей организации должностное лицо может причинить своими халатными действиями, или при злоупотреблении служебным положением. Для привлечения лица к уголовной ответственности за покушение на хищение необходимо доказать, что его действия были направлены на безвозмездное изъятие денежных средств, а подобные доказательства в материалах уголовного дела отсутствуют. Подписанные инвестиционные соглашения, с финансовой и практической точки зрения были выполнимы, а их не удалось исполнить из-за субъективных факторов. Вопреки позиции обвинения на территории Российской Федерации действовало законодательство, регулирующее деятельность в рамках Киотского протокола, был выполнен ряд проектов. Обвинение в покушении на хищение денежных средств, принадлежащих ОАО «<данные изъяты>», построено сугубо на предположениях, находящихся в противоречии с фактическими обстоятельствами. В ходе расследования уголовного дела допущены многочисленные процессуальные нарушения, а оперативные сотрудники сознательно предоставляли судам о нем недостоверную информацию.

Вина подсудимого в совершении преступных действий подтверждается совокупностью доказательств, исследованных в ходе судебного заседания.

Допрошенный в судебном заседании представитель потерпевшего ФИО17 показал, что является заместителем генерального директора ОАО «<данные изъяты>» с октября 2016 года. Ранее ФИО2 он не знал, с ним не общался. В сентябре 2016 года была проведена ревизия деятельности общества. По результатам ревизии установлены факты злоупотребления должностными полномочиями бывшим генеральным директором общества. Основанием утверждать это явилось то, что генеральный директор заключил соглашения по реализации проектов совместного осуществления и заключил 12 договоров гарантий стоимостью <данные изъяты> каждый, что превысило балансовую стоимость активов ОАО «<данные изъяты>» и является превышением его должностных полномочий как генерального директора. Все началось с того, что американская компания «<данные изъяты>» обратилась с претензией к ОАО «<данные изъяты>» по возмещению убытков, причиненных в результате нереализации проектов совместного осуществления. Так как обращение было официальное, организация должна была отреагировать. Он полагает, что в этой связи генеральным директором по итогам 2008 года эти договоры были поставлены на учет. Если бы иностранные инвесторы не обратились с претензией, то генеральный директор не ставил бы договоры на учет, и эти договоры не были бы известны до настоящего времени ОАО «<данные изъяты>». Бывший генеральный директор оказался в безвыходном положении, он обязан был раскрыть всю информацию путем легализации договоров гарантий, поставив их на учет в ОАО «<данные изъяты>». Основываясь на полученных данных, организация посчитала, что в действиях генерального директора есть признаки состава преступления, и обратилась в правоохранительные органы. В результате возбуждено данное уголовное дело, которое дошло до суда. Судя по документам, которые есть в организации, договоры гарантий были заключены в период с 2005 по 2007 годы, а в 2009 году было обращение иностранных инвесторов о возмещении убытков. Роль «<данные изъяты>» в этих договорах сомнительная, потому что все участники этого соглашения имели выгоду, и только ОАО «<данные изъяты>» не имело никакой выгоды, а выдало непонятные гарантии, ради чего это делалось – неизвестно. ОАО «<данные изъяты>» – коммерческая организация и ее деятельность заключается в получении прибыли. От договоров гарантий организация не могла получить и не получила никакую прибыль, более того, понесла серьезные риски взыскания по <данные изъяты> за каждую гарантию, что превышает балансовую стоимость активов. К настоящему времени никакие суммы с ОАО не взысканы, но риск взыскания остался. Основной актив «<данные изъяты>» составляет 0,89% акций «<данные изъяты>». Он помнит некоторые фамилии членов Совета директоров на момент заключения договоров гарантий: <данные изъяты>. Имеющиеся в ОАО «<данные изъяты>» документы свидетельствуют о том, что исчерпывающих мер по защите общества предпринято не было. Не были направлены представители ОАО «<данные изъяты>» как свидетели в ЛМТС, в другие органы. Он полагает, что это была именно позиция генерального директора.

Допрошенный в судебном заседании свидетель ФИО18 подтвердил ранее данные показания, согласно которым ОАО »<данные изъяты>» является компанией, контрольный пакет акций которой (<данные изъяты>) в феврале 2009 г. был передан во владение ОАО «<данные изъяты>», 100 % акций которого, в свою очередь, принадлежат Российской Федерации. До ДД.ММ.ГГГГ обязанности генерального директора Общества исполнял ФИО2 Решением Совета директоров ОАО «<данные изъяты>» от ДД.ММ.ГГГГ полномочия ФИО2 прекращены в связи с тем, что его деятельность на должности и.о. генерального директора ОАО «<данные изъяты>» была признана советом директоров неудовлетворительной. После принятия решения о досрочном прекращении полномочий ФИО2 была проведена ревизия финансово-хозяйственной деятельности Общества, по результатам которой выявлены факты, свидетельствующие о нарушениях в деятельности общества под руководством ФИО2

В ходе проверки было выявлено, что между ОАО «<данные изъяты>» в лице ФИО2, ООО «<данные изъяты>» и рядом иностранных инвесторов были заключены генеральные соглашения, определившие базовые условия сотрудничества между указанными лицами в отношении исследования экономических перспектив реализации проектов совместного осуществления в различных регионах, указанных в соответствующих генеральных соглашениях, в рамках ст. 6, 17 Киотского протокола. Результатом реализации инвестиционных проектов (проектов совместного осуществления) должно было стать снижение выбросов парниковых газов в результате модернизации газораспределительных сетей за счет привлеченных средств инвесторов. Целью реализации проектов совместного осуществления для инвесторов являлось получение Единиц сокращения выбросов (ЕСВ) парниковых газов для последующей их продажи на международном рынке. Генеральные соглашения были заключены ОАО »<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» со следующими иностранными инвесторами:

<данные изъяты>

Все три вышеуказанные багамские компании аффилированы с инвестиционным фондом «<данные изъяты>» (США). В период 2006-2007 годов после определения иностранным инвестором в рамках включенных Генеральных соглашений перспективных регионов для реализации проектов были заключены Инвестиционные соглашения, в том числе 12 Инвестиционных соглашений с иностранными компаниями. ООО «<данные изъяты>» являлось оператором всех проектов, а также единственным получателем и распределителем перечисленных инвестором всех денежных средств, в обязанности которого входило обеспечивать контроль за реализацией проектов. Роль ОАО «<данные изъяты>» сводилась к предоставлению гарантий исполнения всеми российскими участниками своих обязательств по инвестиционным соглашениям без получения за предоставление таких гарантий адекватного встречного возмещения на безвозмездной основе. Более того, ОАО »<данные изъяты>», по сути, взяла на себя гарантию того, что инвестиционные проекты будут зарегистрированы государственными органами Российской Федерации, действия которых она в принципе не могла контролировать и не контролировала. ОАО «<данные изъяты>» обязалось возместить все расходы инвесторов (и очень значительный процент), если Российская Федерация не зарегистрирует проекты инвесторов. В итоге проекты с иностранными инвесторами на территории РФ зарегистрированы не были.

Инвестиционные соглашения, заключенные от имени ОАО »<данные изъяты>» ФИО2, не соответствовали интересам Общества, т.к. экономический эффект от исполнения данных соглашений должны были получить все стороны, кроме ОАО «<данные изъяты>». При этом ОАО «<данные изъяты>» должна была гарантировать исполнение ООО «<данные изъяты>» и газораспределительными организациями своих обязательств.

Предел ответственности ОАО «<данные изъяты>» по каждому из Договоров гарантии, заключенному с иностранными компаниями, установлен в размере <данные изъяты>. Таким образом, общий размер гарантированных ОАО «<данные изъяты>» обязательств по 12 договорам гарантий с иностранными компаниями составляет <данные изъяты>, что составляет по курсу на дату принятия решения примерно <данные изъяты>, в то время как балансовая стоимость всех активов ОАО »<данные изъяты>» составляла лишь около <данные изъяты> рублей.

Все договоры (генеральные и инвестиционные соглашения, договоры гарантии) заключены ФИО2 от имени ОАО «Росгазификация» без согласования с Советом директоров и акционерами Общества, в нарушение п. 10.7.4 Устава Общества (в редакции от ДД.ММ.ГГГГ года), статей 65, 79 Федерального закона «Об акционерных обществах», п. 3.5.3 Положения о генеральном директоре ОАО «<данные изъяты>» (в редакции от ДД.ММ.ГГГГ года).

С учетом установленного в Уставе ограничения компетенции генерального директора, которое препятствовало ФИО2 единолично, без одобрения органами управления общества, заключить сделку о предоставлении единой гарантии, ФИО2 принято решение о заключении отдельных договоров гарантий с установленным лимитом ответственности ОАО «<данные изъяты>» по указанным договорам в размере <данные изъяты>, что не превышало 10% балансовой стоимости активов общества, относилось к компетенции генерального директора и соответственно позволяло ему единолично принять решение о заключении договоров гарантии. Инвестиционные соглашения и договоры гарантий в нарушение установленного в обществе порядка не учитывались в системе учета договоров общества, не передавались ФИО2 в бухгалтерию, обязательства ОАО «<данные изъяты>» по указанным гарантиям не отражались в бухгалтерском учете общества, подпись главного бухгалтера ОАО «<данные изъяты>» ФИО63 на всех инвестиционных соглашениях была подделана, информация о предоставлении гарантий не раскрывалась в ежеквартальной и годовой отчетности ОАО «<данные изъяты>» за 2005-2007 годы. Таким образом, ФИО2 на протяжении длительного времени умышленно вводил в заблуждение акционеров ОАО «<данные изъяты>» (прежде всего мажоритарного акционера – Российскую Федерацию) и членов его органов управления в отношении существующих обязательств Общества. Впервые какие-либо сведения об инвестиционных проектах и связанных с ними гарантиями были даны ФИО2 только в отчетности за 2008 год, в пояснительной записке к годовой бухгалтерской отчетности, опубликованной не ранее ДД.ММ.ГГГГ. В результате умышленного сокрытия ФИО2 сведений о заключенных договорах и возложенных в данной связи на Общество обязательствах акционеры ОАО «<данные изъяты>», включая Российскую Федерацию, на протяжении длительного времени были лишены возможности иметь достоверную, полную и объективную информацию о состоянии дел Общества, о его реальном финансовом состоянии и обязательствах. Когда акционерам стало известно о выданных инвесторам гарантиях, они обратились в Арбитражный суд г.Москвы с требованием о признании заключенных договоров гарантии недействительными. Решением Арбитражного суда г.Москвы от ДД.ММ.ГГГГ, оставленным без изменения судами вышестоящих инстанций, 12 договоров гарантий, заключенных ОАО »<данные изъяты>» с иностранными компаниями были признаны недействительными. Суды трех инстанций установили, что 12 договоров гарантий являлись по сути единой крупной сделкой, которая требовала одобрения общим собранием акционеров ОАО «<данные изъяты>» и не могла быть заключена генеральным директором без получения такого одобрения. В апреле 2009 года иностранными компаниями к ОАО »<данные изъяты>» как к гаранту в ЛМТС предъявлены 12 требований о компенсационных выплатах (том 7 л.д. 260-270).

Допрошенная в судебном заседании свидетель ФИО19 подтвердила ранее данные показания, согласно которым является главным бухгалтером ОАО «<данные изъяты>». После принятия решения о досрочном прекращении полномочий ФИО2 была проведена ревизия финансово-хозяйственной деятельности Общества. В период с апреля 2005 г. по март 2007 г. между ОАО «<данные изъяты>» в лице ФИО2, ООО «<данные изъяты>» (ранее являлось дочерним предприятием ОАО «<данные изъяты>») и рядом иностранных инвесторов были заключены генеральные соглашения, определившие базовые условия сотрудничества между указанными лицами в отношении исследования экономических перспектив реализации проектов совместного осуществления в различных регионах, указанных в соответствующих генеральных соглашениях. Об этом ей стало известно в 2009 году от юриста. Проекты международных соглашений не были зарегистрированы. Инвестиционные соглашения и договоры гарантий в нарушение установленного в обществе порядка не учитывались в системе учета договоров общества, не передавались ФИО2 в бухгалтерию, обязательства ОАО «<данные изъяты>» по указанным гарантиям не отражались в бухгалтерском учете общества, её подпись на всех инвестиционных соглашениях была подделана, информация о предоставлении гарантий не раскрывалась в ежеквартальной и годовой отчетности ОАО «<данные изъяты>» за 2005-2007 годы. Впервые какие-либо сведения об инвестиционных проектах и связанных с ними гарантиях были даны ФИО2 только в отчетности за 2008 год, в пояснительной записке к годовой бухгалтерской отчетности, опубликованной не ранее ДД.ММ.ГГГГ. Участвовать в лондонских процессах ей никто не предлагал (том 7 л.д. 293-297).

Допрошенный в судебном заседании свидетель ФИО67. показал, что был подчиненным ФИО68, являясь его советником в 2016-2016 годах. Ему стало известно о событиях сразу с момента его назначения на должность генерального директора «<данные изъяты>», которая была компанией-оператором этих проектов. Конструкция реализации этих инвестиционных соглашений следующая: существовало два крупных инвестора, источник денег находился на территории США. Требование Киотского протокола предполагало, что ПСО возможны только со странами-участниками Киотского протокола, поэтому в качестве своих компаний иностранцы избрали три иностранных компании <данные изъяты> «<данные изъяты>», «<данные изъяты>». Все денежные средства поступали на компанию-оператор, то есть «<данные изъяты>». Одним из условий заключения инвестиционных соглашений были договоры гарантий, которые выданы «<данные изъяты>». Практически в момент его прихода в качестве руководителя «<данные изъяты>», им поступили уведомления от «<данные изъяты>» о возмещении всех материальных затрат. Гарантийные обязательства «<данные изъяты>» содержались в самих инвестиционных соглашениях и в отдельных документах в виде договоров гарантий, тексты были в целом схожи с определенными расхождениями. На момент его прихода было однозначно понятно, что эти гарантии невыгодны для «<данные изъяты>». На 2009 год риск взыскания сумм по договорам гарантий был очевиден и последствия могли быть негативными, в том числе и для «ЦГСО», поскольку у «Росгазификации» возникало регрессное право. Реальные требования «<данные изъяты>» в Лондонском международном третейском суде были меньше, процесс удалось сделать весьма длительным, накапливались судебные издержки, в итоге сумма требований составила <данные изъяты>. Напрямую ФИО2 о причинах заключения таких договоров он вопрос не задавал. Общая сумма гарантий составляла <данные изъяты>. После его вступления в должность руководителем «<данные изъяты>» ему было поставлено две задачи: совершить действия, направленные на завершение проекта, а также защитить интересы «<данные изъяты>». В технической части проекты были осуществлены, но сказать о том, полностью или нет, в настоящий момент сложно. По его мнению, использованная схема договоров подряда вместо инвестиционных соглашений являлась сомнительной, целесообразность была непонятной. Инвестиционные соглашения не были подписаны ГРО, но при этом их условия отражались в договоре подряда и таким образом исполнялись. «<данные изъяты>» перечисляло часть денежных средств в ГРО, направляло туда специалистов. Бригады на местах осуществляли замену материалов, потом «<данные изъяты>» оплачивало. Провести регистрацию проектов к 2008 году было нереально. По 2007 году не могло быть ни одной регистрации, поскольку Россия подключилась к «Международному углеродному реестру» только в 2010 году, а без подключения не могло быть никакой регистрации. Для этого требовалось правовое регулирование, а в постановлении Правительства РФ 2007 года оно было недостаточным.

Допрошенный в судебном заседании свидетель ФИО21 показал, что работает заместителем генерального директора в ОАО «<данные изъяты>» с 1992 года. Он узнал о наличии договоров гарантий после ознакомления с исковым заявлением, поданным в Лондонский суд, ответчиком было ОАО «<данные изъяты>». Его и ФИО64 с этим иском ознакомил ФИО2 в сентябре 2009 года. Через некоторое время ФИО65 обратился с предложением, чтобы он (свидетель) дал согласие подать иск о признании договоров гарантий недействительными. ФИО66 сказал, что в арбитражном суде его (свидетеля) будет представлять юрист компании, которая оказывала ОАО <данные изъяты>. Он согласился подать исковое заявление и выдал соответствующую доверенность. Сам он в арбитражных процессах участия не принимал, его интересы представлял юрист. По результату договоры гарантий признаны недействительными. В совет директоров ОАО он входил с 2006 по 2008 годы. За все время работы в ОАО, том числе в период времени, когда он входил в совет директоров, он не помнит ни одного случая обсуждения вопроса о привлечении иностранных инвесторов. Характеризует ФИО2 положительно. Он задавал ФИО2 вопрос, каким образом подписаны договоры гарантий. ФИО2 сказал, что рассчитывал на то, что сумма <данные изъяты> относится к реализации всех договоров, и он по уставу без согласия акционеров имел право подписать договоры.

Допрошенный в судебном заседании свидетель ФИО22 показал, что как и в любом обществе в ОАО «<данные изъяты>» есть положение о ревизионной комиссии, члены которой одобряются на решении общего собрания. Он был в составе ревизионной комиссии совместно с другими ревизорами, ими выполнялись свои обязанности согласно положениям ОАО «<данные изъяты>». Проверкой в 2016 году выявлено заключение ряда сделок, которые не прошли регистрацию в обществе, не проходили по бухгалтерскому отчету. Договоры не были взяты на учет, не вошли в реестр договоров. Комиссия обнаружила, что в целях реализации Киотского соглашения были заключены многосторонние соглашения между ОАО «<данные изъяты>» и тремя фирмами, которые являлись представителями «<данные изъяты>». Под обязательства выполнения этих соглашений были заключены договоры гарантий, на тот момент их было двенадцать. По каждому договору гарантии подписаны ФИО2 с нарушением полномочий, которые ему делегировались акционерами. Данные гарантии не регистрировались, и по каждому договору гарантии составляли <данные изъяты>, то есть возникли очень серьезные риски, что активы общества будут изъяты иностранными инвесторами. Риски эти были и они по-прежнему существуют. До сих пор сложно разобраться во всем объеме документов, которые существуют. В обществе вообще не было оригиналов договоров, комиссия работала по копиям.

Допрошенный в судебном заседании свидетель ФИО23 показал, что подсудимый ему знаком в качестве генерального директора ОАО «<данные изъяты>». Он (свидетель) являлся и является по сегодняшний день членом Совета директоров ОАО «<данные изъяты>». Он участвовал в проведении проверки ОАО «<данные изъяты>», в том числе в прекращении полномочий генерального директора ФИО2. Ему известно о том, что в ходе аудиторской проверки деятельности общества были выявлены факты выдачи гарантий акциями «ФИО6». Все эти договоры были подписаны вне корпоративного решения, решение Совета директоров, общего собрания акционеров отсутствовало. Соответственно, он и другие члены Совета директоров принимали решение об отстранении генерального директора ФИО2 за нарушение устава. Насколько он помнит, ФИО2 на заседании об отстранении ничего не смог пояснить по указанному факту.

Допрошенный в судебном заседании свидетель ФИО24 показал, что примерно с 2006 года и примерно по 2010 г. он занимал должность генерального директора ОАО «<данные изъяты>». «<данные изъяты>» является контролирующей организацией после приобретения пакета акций, могло давать обязательные указания. Насколько он помнит, ОАО «Вологдагаз» заключало договоры подряда с «<данные изъяты>» на устранение утечек в газовых сетях в Великом Устюге, Вологде. Им платили денежные средства, дали современные импортные материалы для устранения утечек. Они с удовольствием заключили договоры, исполнили их. Все директоры газовых компаний в этом были заинтересованы. Он слышал, что эти договоры заключены в рамках Киотского протокола. Каких-либо указаний со стороны «<данные изъяты>» в 2008 году о прекращении работ не было, писем он не помнит. Однажды также прилетал иностранный эксперт для проверки работ на сетях. Инвестиционные соглашения не помнит, предъявленное в суде инвестиционное соглашение он не подписывал. Такое соглашение он лично без согласия вышестоящей структуры «ФИО6» подписать бы не смог. Также свидетель подтвердил ранее данные показания, оглашенные по ходатайству государственного обвинителя в связи с противоречиями (т. 21 л.д. 241-243, 258-261), из которых следует, что второй стороной, подписавшей договор подряда являлась компания ООО «<данные изъяты>», которую представил ФИО2, занимавший должность генерального директора компании ОАО «<данные изъяты>». В частности, ФИО2 сказал, что компания ООО «<данные изъяты>» создана специально для реализации Киотского протокола на территории Российской Федерации. ФИО2 предложил выполнить работы по устранению утечек газа с применением материалов и технологий, предоставленных «<данные изъяты>», после чего был заключен договор подряда.

Кроме того, судом исследованы материалы дела:

-заявление и.о. генерального директора ОАО «<данные изъяты>» ФИО18, зарегистрированное ДД.ММ.ГГГГ, о привлечении к уголовной ответственности бывшего генерального директора ОАО «<данные изъяты>» ФИО2 в связи с выявленными в ходе ревизии финансово-хозяйственной деятельности Общества финансовыми нарушениями, связанными с заключением инвестиционных соглашений с иностранными компаниями, входящими в холдинг «<данные изъяты>», и выдачей договоров гарантий ОАО «<данные изъяты>» (том 1 л.д. 129-139);

-заключение эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно выводам которого подписи от имени ФИО2 в инвестиционных соглашениях, генеральных соглашениях о сотрудничестве в области Проектов совместного осуществления, договорах гарантий выполнены ФИО2 (том 26 л.д. 54-67);

-акт экспертного исследования № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно выводам которого подписи от имени ФИО19, изображения которых расположены в копиях инвестиционных соглашений, выполнены не ФИО19, а другим лицом (том 21 л.д. 43 - 57);

-копия заключения ревизионной комиссии по результатам тематической проверки финансово-хозяйственной деятельности в ОАО «<данные изъяты>», согласно выводам которого установлено, что ОАО «<данные изъяты>» выдала гарантии иностранным компаниям «<данные изъяты>», «<данные изъяты>», «<данные изъяты>» в качестве обеспечения выполнения работ ООО «<данные изъяты>» в рамках инвестиционных проектов совместного осуществления по сокращению выбросов парниковых газов в атмосферу (том 1 л.д. 151-190);

-заключение эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ бухгалтерской судебной экспертизы, из которого следует, что в документах бухгалтерского учета и отчетности ОАО «<данные изъяты>» по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ и на ДД.ММ.ГГГГ операции по выдаче финансовых гарантий ОАО «<данные изъяты>» по договору гарантии № от ДД.ММ.ГГГГ, договору гарантии № от ДД.ММ.ГГГГ и договору гарантии № от ДД.ММ.ГГГГ, заключенным с иностранным инвестором «<данные изъяты>»; договору гарантии № от ДД.ММ.ГГГГ, договору гарантии № от ДД.ММ.ГГГГ, договору гарантии № от ДД.ММ.ГГГГ и договору гарантии № от ДД.ММ.ГГГГ, заключенным с иностранным инвестором «<данные изъяты>»; договору гарантии № от ДД.ММ.ГГГГ, договору гарантии № от ДД.ММ.ГГГГ, договору гарантии № от ДД.ММ.ГГГГ договору гарантии № от ДД.ММ.ГГГГ и договору гарантии № от ДД.ММ.ГГГГ, заключенным с иностранным инвестором «Apaucuck Point <данные изъяты>» не отражены.

При этом в документах бухгалтерского учета и отчетности ОАО «<данные изъяты>» по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ были отражены операции по выдаче финансовых гарантий ОАО «<данные изъяты>» иностранным инвесторам «<данные изъяты>», «<данные изъяты>» и «<данные изъяты>» по иным договорам, отличным от вышеуказанных, на общую сумму <данные изъяты>

Согласно данным бухгалтерской отчетности по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ на ДД.ММ.ГГГГ и на ДД.ММ.ГГГГ процентное соотношение наиболее ликвидных активов и долгосрочных финансовых вложений ОАО »<данные изъяты>» к общей сумме выданных гарантий ОАО »<данные изъяты>» иностранным инвесторам «<данные изъяты>», «<данные изъяты>» и «Apaucuck <данные изъяты>» в размере <данные изъяты> составляет: по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ – 99,81%; по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ – 114,20%; по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ – 36,43%.

Указанные расчетные значения говорят о том, что общая сумма выданных гарантий ОАО «<данные изъяты>» иностранным вышеуказанным инвесторам была покрыта наиболее ликвидными активами и долгосрочными финансовыми вложениями ОАО «<данные изъяты>» на соответствующий процент.

Согласно данным бухгалтерской отчетности по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ, общая сумма выданных гарантий ОАО «<данные изъяты>» иностранным инвесторам в размере <данные изъяты> составляет 93,69% от балансовой стоимости активов ОАО «<данные изъяты>» (том 26 л.д.361-380);

-копия устава ОАО «<данные изъяты>» (с изменениями), утвержден общим собранием акционеров, протокол № от ДД.ММ.ГГГГ (том 2 л.д. 198-227);

-копия приказа № л/с от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому исполнение обязанностей генерального директора ОАО «<данные изъяты>» возложено на ФИО2 с ДД.ММ.ГГГГ (том 2 л.д. 244);

-копия выписки из протокола № заседания Совета директоров ОАО «<данные изъяты>» от ДД.ММ.ГГГГ, на котором принято решение о назначении исполняющим обязанности генерального директора ОАО »<данные изъяты>» ФИО2 с ДД.ММ.ГГГГ (том 2 л.д. 245);

-копия выписки из протокола № заседания Совета директоров ОАО »<данные изъяты>» от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому на должность генерального директора ОАО «<данные изъяты>» назначен ФИО2 (том 2 л.д. 247);

-копия приказа № л/с от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому к исполнению обязанностей генерального директора ОАО «<данные изъяты>» ФИО2 приступил с ДД.ММ.ГГГГ (том 2 л.д. 248);

-копия трудового договора № от ДД.ММ.ГГГГ между ОАО »<данные изъяты>» и ФИО2 (том 2 л.д. 250-255);

-копия положения о генеральном директоре ОАО »<данные изъяты>», содержащая, в том числе, перечень прав и обязанностей (том 2 л.д. 256-260);

-решение Арбитражного суда г. Москвы от ДД.ММ.ГГГГ по делу № (№), согласно которому исковые требования ФИО21 и ФИО51 удовлетворены. Признаны недействительной крупной сделкой взаимосвязанные между собой договоры гарантии, заключенные между ОАО «<данные изъяты>» и «<данные изъяты>», «<данные изъяты>», «<данные изъяты>»: договор гарантии № от ДД.ММ.ГГГГ (Ставрополь), договор гарантии № от ДД.ММ.ГГГГ (Брянск), договор гарантии № от ДД.ММ.ГГГГ (Кострома), договор гарантии № от ДД.ММ.ГГГГ (Вологда), договор гарантии № от ДД.ММ.ГГГГ (Рязань), договор гарантии № от ДД.ММ.ГГГГ (Волгоград), договор гарантии № от ДД.ММ.ГГГГ (Ростов), договор гарантии № от ДД.ММ.ГГГГ (Невинномысск), договор гарантии № от ДД.ММ.ГГГГ (Новгород), договор гарантии от ДД.ММ.ГГГГ (Калуга), договор гарантии от ДД.ММ.ГГГГ (Тверь), договор гарантии от ДД.ММ.ГГГГ (Псков) (том 7 л.д.340-348).

-постановление Девятого арбитражного апелляционного суда № от ДД.ММ.ГГГГ по делу №, согласно которому решение Арбитражного суда г. Москвы от ДД.ММ.ГГГГ по делу № оставлено без изменения, апелляционная жалоба без удовлетворения (том 7 л.д. 317-327);

-постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от ДД.ММ.ГГГГ по делу № (№), согласно которому решение Арбитражного суда г. Москвы от ДД.ММ.ГГГГ и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от ДД.ММ.ГГГГ по делу № оставлено без изменения, кассационная жалоба иностранных инвесторов – без удовлетворения (том 7 л.д. 328-339).

-определение Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № № об отказе в передаче дела в Президиум Высшего Арбитражного суда Российской Федерации № (№) Арбитражного суда г. Москвы для пересмотра в порядке надзора решения от ДД.ММ.ГГГГ, постановления Девятого арбитражного апелляционного суда от ДД.ММ.ГГГГ и постановления Федерального арбитражного суда Московского округа от ДД.ММ.ГГГГ (том 7 л.д. 311-316);

-12 экземпляров договоров гарантий относительно обязательств ООО «<данные изъяты>» и региональных газораспределительных компаний, согласно которым ОАО «<данные изъяты>» в безотзывном и безусловном порядке обязуется возместить любые убытки, ущерб или затраты иностранного инвестора на сумму не более <данные изъяты> по каждому договору;

-12 экземпляров инвестиционных соглашений между иностранным инвестором, ООО «<данные изъяты>», ОАО «<данные изъяты>» и региональной газораспределительной организацией, в соответствии с которыми определены порядок и сроки проведения работ по устранению утечек метана в рамках реализации положений Киотского протокола.

Доводы защиты и приводимые основные доказательства.

Ниже приведены основные доводы защиты в ходе судебного следствия. Все позиции, изложенные в настоящем разделе, являются позицией защиты, не являются выводами суда, которые будут приведены в разделе об оценке доказательств.

1. По версии защиты ФИО2 рассчитывал на успешную реализацию проектов в условиях наличия достаточного правового регулирования, работы по проектам действительно были начаты, но впоследствии были прекращены по не зависящим от него причинам по указанию вышестоящего руководства руководителям местных ГРО, при этом ФИО2 предпринимал множественные попытки путем переписки убедить лиц, принимающих решения, в необходимости продолжить выполнение проектов совместного осуществления.

Допрошенный в судебном заседании свидетель обвинения ФИО25, значимых для обвинения показаний не дал, фактически дав показания в защиту подсудимого о том, что является партнером компании «<данные изъяты>», был представителем иностранных инвесторов в судах. В заключении инвестиционных соглашений участия не принимал. Инвесторы вложили около <данные изъяты> в проекты совместного осуществления, которые не были доведены до конца, в результате возник спор. Он полагает, что проекты инвестиционных соглашений готовил лондонский офис «<данные изъяты>». Из тех фактов, что ему известны, иностранные инвесторы добросовестно исполняли условия соглашений. «<данные изъяты>» является серьезной международной инвестиционной компанией.

Допрошенная в судебном заседании свидетель обвинения ФИО19 помимо показаний, подтверждающих доводы обвинения, также фактически дала показания в защиту подсудимого о том, что на бухгалтерском учете числились только гарантии от ДД.ММ.ГГГГ. Гарантии были подписаны односторонне генеральным директором ФИО2 о том, что организация отвечает солидарно совместно «<данные изъяты>» за возврат денежных средств, которые были вложены в проекты совместного осуществления инвесторами, в случае, если не происходила регистрация единиц сокращения. Суммы по гарантиям не помнит. Эти гарантии были выданы на платной основе, ОАО «<данные изъяты>» получало 1 процент от сумм, поступивших на счета «<данные изъяты>». ОАО «<данные изъяты>» получено порядка <данные изъяты>. Данные денежные средства отражены в учете как выручка, по мере предоставления документов, с них оплачены налоги с 2008 года. Впоследствии на других гарантиях было выявлено, что ее подписи поддельные, что и подтвердило заключение экспертов, экспертиза была назначена по инициативе ФИО2. Также в указанный период возникла угроза списания налоговым органом значительной суммы со счетов «<данные изъяты>» на основании решения Черемушкинского районного суда г. Москвы. Положительно охарактеризовала ФИО2.

Допрошенный в судебном заседании свидетель обвинения ФИО5 значимых для обвинения показаний не дал, дав показания фактически в защиту подсудимого о том, что он работал генеральным директором ООО «<данные изъяты>» с 2004 года по ДД.ММ.ГГГГ. С подсудимым он знаком, у него с ним рабочие отношения, неприязни нет. В 2005 году после ратификации Российской Федерацией Киотского протокола, они начали инициативную работу по реализации проектов совместного осуществления, это делалось впервые в мире, поэтому нужно было разрабатывать всю методологию, составить большое количество технических документов, чтобы осуществить проект и зарегистрировать его. Параллельно разрабатывались технологии устранения утечек в газовых сетях. Позже к этой теме подключился инвестор ФИО69, которого представил ФИО70. «<данные изъяты>» было главным исполнителем, координатором инвестиционных соглашений, его (свидетеля) подпись также стоит в этих соглашениях. Они занимались всем техническим обеспечением этих соглашений. В течение 2006-2007 годов они технически реализовали все эти проекты, подготовили документы, прошли проверку независимых экспертов, стали готовиться к последующей деятельности, связанной с непосредственным мониторингом, то есть подтверждением результатов. Они успели провести в 2008 году только мониторинг в «<данные изъяты>», и начались проблемы с инвесторами: они отказались продолжать финансирование, а у «<данные изъяты>» не было средств, чтобы в таком объеме по всей стране продолжать мониторинг. Сам он гарантии «<данные изъяты>» не видел. Первые документы, которые описывали процедуру реализации проектов совместного осуществления, появились в конце 2007 года. Окончательный вариант возник в 2010 году. ФИО71 и ФИО72 были в курсе инвестиционных соглашений, ФИО73 отвечала за реализацию. После ухода ФИО74 из «<данные изъяты>» в октябре 2007 года новое руководство приостановило все проекты. По его мнению, инвесторы приостановили финансирование по двум причинам: отсутствие нормативной базы на ДД.ММ.ГГГГ, а также получили информацию от ГРО о приостановке проектов вышестоящей организацией. ГРО были в курсе осуществления проектов. «<данные изъяты>» к вопросам подписания инвестиционных соглашений местными ГРО отношения не имело. За подписание соглашений местными ГРО отвечал его подчиненный ФИО75. Он (свидетель) лично процедуру подписания соглашений не контролировал.

По ходатайству защиты допрошен в судебном заседании свидетель ФИО26, который показал, что его назначили на должность генерального директора ОАО «<данные изъяты>» в феврале 2002 года, он проработал два года, последующие полгода он одновременно работал в «<данные изъяты>», а потом окончательно перешел туда. Он также был в совете директоров ОАО «<данные изъяты>». Практически все местные ГРО находились под корпоративным контролем «<данные изъяты>». Он ушел из ОАО «<данные изъяты>», при этом их с ФИО2 продолжали связывать дружеские отношения. Спустя какое-то время, в 2005 году ФИО2 сообщил, что хочет встретиться, и привел ФИО5. ФИО2 и ФИО5 попросили, чтобы он встретился с ФИО76. ФИО77 ему представил ФИО5. Они встретились в ресторане, там же была и ФИО78. ФИО79 интересовало его (ФИО80) мнение относительно развития Киотского протокола и его личное к этому отношение. На первый вопрос он ему ответить не смог, потому что решение принимали органы власти. По второму он озвучил, что он поддерживает любое развитие технической базы, но которые не потребуют от ГРО затрат. О ФИО5 он (свидетель) знал от различных людей, что это человек с хорошими связями, пробивной, грамотный, лучший специалист того времени по Киотскому протоколу. ФИО2 и ФИО5 рассказали о проекте, который был связан с Киотским протоколом. Его этот проект заинтересовал, потому что хозяйство газовой отрасли было в бедственном состоянии. Он дал свое согласие на участие в этом проекте, позиционировалось, что оператором проекта будет ОАО «<данные изъяты>», а «<данные изъяты>» будет обеспечивать приход инвесторов, после чего начнется работа по изоляции газопроводов. Прошло некоторое время, ничего не происходило, он начал интересоваться, где инвесторы, потом выяснилось, что оператором проекта стало «<данные изъяты>», и он потерял интерес к проекту. Он озвучил свою позицию в компании своим заместителям, что любые работы, направленные на улучшение технической базы газопроводов, приветствуются, и поручил им эти проекты отслеживать. Он никаких совещаний поводу допуска/недопуска на сети ГРО не проводил, никаких документов не подписывал. В данном случае ГРО как самостоятельные хозяйственные субъекты могли выполнять свои определенные функции. Он не давал команды не принимать инвесторов, и команды принимать тоже не давал. Он знал, что его заместители этот вопрос отслеживали в рамках данного им поручения. Об инвестиционных соглашениях и договорах гарантий он узнал в 2008-2009 годах, когда уже не работал в «<данные изъяты>». Он попросил ФИО2 показать эти договоры, но тот ничего не предоставил. Он (свидетель) проводил ежегодные совещания с генеральными директорами ГРО, общался со своими заместителями. Они говорили, что поставлены материалы на ГРО для использования снижения утечек. Как только он (свидетель) покинул компанию, через два-три месяца новое руководство «<данные изъяты>» заинтересовалось этим проектом. По его мнению, велись переговоры с ФИО2 относительно переформатирования проекта под нужды «ФИО6», но видимо стороны не достигли понимания, и пошла команда сотрудничество прекращать. Какой-либо реальной возможности отчуждения акций «ФИО6» из балансовой стоимости «<данные изъяты>» не было. ФИО2 он характеризует положительно, считает, что тот доверился неправильным людям. ФИО2 просил его довести этот проект до логического завершения. Система «ФИО6» строго структурирована, на тот момент он (свидетель) работал генеральным директором иной организации «ФИО6» и реальной поддержки ФИО2 оказать не мог. ФИО2 прикладывал все усилия для реализации проекта. Он считает, что проект был приостановлен, потому что люди в «ФИО6» убедились, что конечного результата у проекта не будет. Будучи в Совете директоров ОАО «<данные изъяты>» он не знал о наличии договоров гарантий, в заседаниях он не участвовал, протоколы заседаний ему не высылались.

По ходатайству защиты с согласия иных участников процесса оглашены показания:

-свидетеля ФИО30, согласно которым в период с 2005 г. по 2007 г. он являлся генеральным директором ОАО «<данные изъяты>». Ему известно о том, что до его назначения на должность генерального директора между ОАО «<данные изъяты>» и ОАО «<данные изъяты>» было заключено соглашение, связанное с внедрением новых технологий в области газораспределения, в связи с чем регулярно проводились совещания и конференции. На одном из таких совещаний кем-то из сотрудников ОАО »<данные изъяты>» было предложено участие ОАО «<данные изъяты>» в замене уплотнительных материалов на газораспределительных сетях региона. Он был поставлен в известность о том, что данные работы будут связаны с уменьшением выбросов в рамках Киотского протокола и сокращенные выбросы будут проданы ОАО «<данные изъяты>» зарубежным компаниям. ОАО «<данные изъяты>» в лице районных газораспределительных организаций должно было получить денежные средства для проведения указанных работ, а также уплотнительные материалы, что было выгодно для общества. Ему известно о том, что между ОАО «<данные изъяты>» и организацией, представленной ОАО «<данные изъяты>», названия которой он не помнит, заключены договоры подряда и выполнены соответствующие работы. Каким образом выполнялись работы и что в них входило, ему неизвестно. Предложений об участии ОАО «<данные изъяты>» в проектах совместного осуществления, связанных с Киотским протоколом, ему лично никогда не поступало. Инвестиционное соглашение о проекте совместного осуществления в Ставрополе № от ДД.ММ.ГГГГ и дополнительные соглашения к нему он лично не подписывал, такие документы ему не знакомы. Никаких взаимоотношений между ОАО «<данные изъяты>» и иностранными компаниями «<данные изъяты>», «<данные изъяты>», «<данные изъяты>» никогда не было. Каких-либо указаний от руководителя ОАО «<данные изъяты>» ФИО2 о заключении соглашений с иностранными компаниями он не получал. Денежные средства за заключение подрядных договоров по замене уплотнительных соединений он лично не получал. Граждане ФИО5, ФИО27, ФИО28 ему лично не знакомы, с ними он никогда не общался (том 18 л.д. 30-34);

-свидетеля ФИО29, согласно которым период с 2005 г. по 2007 г. он занимал должность технического директора ОАО «<данные изъяты>». В 2006 г. генеральный директор ОАО «<данные изъяты>» ФИО30 поставил его в известность о том, что Обществу необходимо провести работы по замене уплотнительных материалов на запорной арматуре в газораспределительных сетях Ставропольского края с целью уменьшения выбросов метана, являющихся технологическими потерями. О том, что указанные работы каким-либо образом связаны с реализацией Киотского протокола и рамочной Конвенции ООН об изменении климата, ему известно не было. От кого ФИО30 получил указание о проведении указанных работ, ему неизвестно. Он помнит, что через какое-то время в г. Ставрополь приезжали представители компании ООО «<данные изъяты>» и мужчина (иностранец) по имени ФИО81, сообщившие об обучении сотрудников ОАО «<данные изъяты>» работе с измерительным оборудованием и порядком проведения работ, о поставках измерительного оборудования, уплотнительных материалов, а также сказавшие, что оплатят проведение работ. В период 2006-2007 г.г. ОАО «<данные изъяты>» заключило несколько договоров с ООО «<данные изъяты>», предметом которых являлись выполнение комплекса работ по замене уплотнительного материала на запорной арматуре. В рамках договора работы были выполнены в полном объеме и приняты ООО «<данные изъяты>» по соответствующим актам. Оплату выполненных работ производило ООО «<данные изъяты>». Для выполнения данных работ ОАО «<данные изъяты>» привлекало ряд районных газораспределительных организаций. В процессе выполнения работ по договорам представители ООО «<данные изъяты>» привозили в Ставропольский край представителей иностранной компании, предоставившей уплотнительные материалы. По окончании работ представители ООО «<данные изъяты>» говорили ему, что планируют впоследствии предложить участие ОАО «<данные изъяты>» в реализации положений Киотского протокола и рамочной Конвенции ООН об изменении климата, однако никаких соглашений и договоров в итоге заключено не было. Инвестиционное соглашение о проекте совместного осуществления в Ставрополе ДД.ММ.ГГГГ от ДД.ММ.ГГГГ и дополнительные соглашения к нему он лично не подписывал, такие документы ему не знакомы. Никаких взаимоотношений между ОАО «<данные изъяты>» и иностранными компаниями никогда не было (том 18 л.д. 35-39);

-свидетеля ФИО31, согласно которым в период с сентября 2004 г. по апрель 2007 г. он являлся сначала финансовым, а впоследствии генеральным директором ОАО «<данные изъяты>». В его должностные обязанности входило осуществление общего руководства деятельностью предприятия. В 2005-2006 годах он познакомился с руководителем ООО «<данные изъяты>», его данные он не помнит. В ходе общения с представителем ООО «<данные изъяты>» он обсуждал вопросы заключения договора на проведение работ по замене уплотнительных материалов. Заключение такого рода договора было выгодно для ОАО «<данные изъяты>», так как ООО «<данные изъяты>» за свой счет закупало и поставляло необходимые уплотнительные материалы, а также оплачивало работы по замене уплотнительных соединений. Со слов руководителя ООО «<данные изъяты>» ему известно о том, что материалы и работы оплачивались неким инвестором, который был заинтересован в сокращении выбросов метана. На предварительных переговорах помимо руководителя ООО «<данные изъяты>» также присутствовал представитель компании – ФИО28 Поскольку предложенные условия были выгодны для ОАО «<данные изъяты>», он дал согласие на заключение договора, который был подписан ДД.ММ.ГГГГ и зарегистрирован в договорном отделе. Договоров с ОАО «<данные изъяты>» он не заключал, об их наличии ему ничего известно не было. О том, что работы каким-либо образом связаны с реализацией положений Киотского протокола и Рамочной конвенции ООН «Об изменении климата» представители ООО «<данные изъяты>» его не уведомляли. Предложений об участии ОАО «<данные изъяты>» в проектах совместного осуществления в Волгограде ему не поступало, соответствующих документов он не подписывал. О существовании договора гарантии № от ДД.ММ.ГГГГ между ОАО »<данные изъяты>» и инвестором «<данные изъяты>» ему ничего неизвестно. Руководитель ОАО «<данные изъяты>» ФИО2 ему знаком, видел его один или два раза. Каких-либо указаний от руководителя ОАО «<данные изъяты>» ФИО2 либо от иных лиц о заключении соглашений с иностранными компаниями он не получал. Денежные средства, кроме как по договорам подряда, он не получал (том 18 л.д. 45-49);

-свидетеля ФИО32, согласно которым она с 2007 г. работает в должности заместителя генерального директора по правовым вопросам ОАО «<данные изъяты>». До 2016 Общество именовалось ОАО «<данные изъяты>». В 2008 г. в ОАО «<данные изъяты>» стали поступать официальные уведомления из Лондона из компании «<данные изъяты>» (представителя компании «<данные изъяты>») о прекращении инвестиционного соглашения, заключенного ДД.ММ.ГГГГ между инвестором – «<данные изъяты>», ОАО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>» и ОАО «<данные изъяты>» о возмещении расходов Инвестора в сумме <данные изъяты> в связи с невыполнением последним взятых на себя обязательств по инвестиционному соглашению. Текст инвестиционного соглашения стал известен из копии, полученной ДД.ММ.ГГГГ посредством факсимильной связи из Лондона. По результатам изучения инвестиционного соглашения генеральным директором ОАО «<данные изъяты>» было заявлено, что подпись в указанном соглашении выполнена не им, а печать не принадлежит Обществу, что впоследствии было подтверждено заключением ярославского учреждения судебных экспертиз. Направляя копии указанных документов, инвестор к ОАО «<данные изъяты>» никаких требований не предъявлял. Его претензии, касающиеся реализации инвестиционного соглашения были адресованы ОАО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» по причине несоблюдения данными обществами сроков регистрации проекта, установленных до ДД.ММ.ГГГГ. ОАО «<данные изъяты>» самостоятельно производило работы в рамках заключенного договора подряда, поставку оборудования для проведения которых осуществлял ООО «<данные изъяты>». По результатам выполнения работ были составлены соответствующие акты. С учетом изложенных обстоятельств, впоследствии решением Арбитражного суда г. Москвы инвестиционное соглашение с ОАО «<данные изъяты>» признано недействительным (том 18 л.д. 192-195);

-свидетеля ФИО27 о том, что ранее, примерно с конца 2005 г. или начала 2006 г. он работал в компании ООО «<данные изъяты>» в различных должностях: советника генерального директора, заместителя генерального директора и финансового директора, откуда уволился примерно весной 2009 года. Генеральным директором ООО «<данные изъяты>» являлся ФИО5 ООО «<данные изъяты>» привлекло в качестве иностранных инвесторов для проведения работ по сокращению утечек газа на газораспределительных организациях иностранных инвесторов, в числе которых «ФИО3», «<данные изъяты>», «<данные изъяты>» (<данные изъяты>»), при этом «ФИО3» выкупила у «<данные изъяты>» их уже имевшиеся на тот момент проекты в Ставропольском крае, Костромской и Брянской областях, что посоветовал сделать он. Указанные иностранные инвесторы до совместного сотрудничества ему знакомы не были. Инициативу проявили инвесторы: ФИО82, ФИО83 (переводчик), ФИО84, исполнительный директор «№». ФИО85 появился с рекомендательным письмом от «<данные изъяты>» (ФИО86). Предварительно был заключен договор возмездного оказания услуг. ПСО были подписаны ГРО, впоследствии проводились работы по устранению утечек, инвесторы перечислили <данные изъяты>, а также на <данные изъяты> ими были закуплены приборы. Ему известно о том, что в рамках инвестиционных соглашений ГРО должны были быть проведены следующие работы по сокращению выбросов метана: определение и фиксация утечек метана, производство работ по устранению утечек, фиксация устранений и последующий контроль, в целях их предотвращения в будущем. Ему известно о том, что ОАО «<данные изъяты>» под выполнение работ в рамках указанных инвестиционных соглашений выдала гарантии, при этом размер гарантийных обязательств ему известен не был. Каким образом были выданы указанные гарантии и условия их выдачи, он не знает. Ему известно о том, что с 2005 или 2006 г. примерно до 2009 г. генеральным директором ОАО «<данные изъяты>» был ФИО2 Компания ОАО «<данные изъяты>» являлась государственной компанией, с государственным участием, сферой деятельности которой являлась работа на газораспределительных сетях. Между компаниями ОАО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» были финансово-хозяйственные взаимоотношения. Он лично никакие инвестиционные соглашения и проекты совместного осуществления не готовил, в процедуре подписания никакого участия не принимал. Впоследствии из арбитражных решений, размещенных на официальных сайтах, ему стало известно, что инвестиционные соглашения с иностранными инвесторами признаны незаключенными по ряду обстоятельств, в том числе и по причине подделки подписей генеральных директоров ГРО. Каким образом это могло произойти, ему неизвестно, лично он в этом никакого участия не принимал (том 18 л.д. 250-255);

-свидетеля ФИО33, согласно которым с 2005 по 2009 годы он работал в ООО «ЦГСО», у которого имелись партнерские отношения с ОАО «<данные изъяты>» в рамках Киотских проектов. Ему стало известно, что три иностранных инвестора «ФИО87», «ФИО88», «ФИО89» заключили инвестиционные соглашения, в переговорах по которым принимал участие ФИО90. Сотрудники «<данные изъяты>» занимались закупкой уплотнительного материала и приборов для измерения, часть приборов и материалов передавали иностранные инвесторы. Работы на местах проводились силами ГРО. В 2009 году работы прекратились, как ему кажется, в связи с задержкой регистрации проектов в Минэкономразвития. В большей части регионов работы по замене уплотнительных соединений были выполнены (том 18 л.д.315-320);

-свидетеля ФИО34 о том, что примерно с лета 2006 г. и по 2008-2009 г. работал в ряде компаний, точное название которых не помнит. Одной из таких компаний была компания ООО «<данные изъяты>». Ему известно о том, что компания ООО «<данные изъяты>» выполняло ряд работ методического и технического характера, связанных с реализацией проектов совместного осуществления в соответствии с Киотским протоколом. Его работа в компаниях, в том числе в ООО «<данные изъяты>», заключалась в подготовке, оформлении методической документации для проектов совместного осуществления для ООН. В ходе работы в данных компаниях ему было известно о том, что ООО «<данные изъяты>» осуществляло совместную работу с компанией ООО «<данные изъяты>». ООО «<данные изъяты>» участвовало в ряде проектов по сокращению утечек на газораспределительных сетях низкого давления на территории Российской Федерации. Проекты были связаны с заменой уплотнительного материала на газораспределительных сетях. Данные работы осуществлялись совместно с рядом иностранных инвесторов, в числе которых были «<данные изъяты>» и «<данные изъяты>». Ему известно, что существовали некие гарантии под вышеназванные проекты, но их условия или стороны ему неизвестны. Ему также известно, что руководство компании ООО «<данные изъяты>» имело некие отношения с ОАО «<данные изъяты>». Со слов третьих лиц ему было известно, что эти отношения были связаны с вышеназванными гарантиями. Работой по фактической реализации проектов в рамках инвестиционных соглашений, в частности, по закупке оборудования и материалов, осуществления работ на местах, занимались другие сотрудники компании ООО «<данные изъяты>». Ему известно, что для реализации вышеназванных проектов осуществлялись закупки некого количества материалов и оборудования. Со слов третьих лиц он знает, что существовали договоры с газораспределительными организациями по проведению работ по замене уплотнительных материалов (том 21 л.д. 99-102);

-свидетеля ФИО35, согласно которым он работал в компании ООО «<данные изъяты>», в которой ФИО5 занимал должность генерального директора, в должности менеджера проекта. ФИО5, а также ФИО27, который занимал какую-то должность в ООО «<данные изъяты>», объяснили суть его работы, что было связано с сокращением выбросов метана в атмосферу, для чего ему необходимо было найти новейшие материалы для их использования в уплотнении запорной арматуры в газораспределительном хозяйстве. Кроме того, ему необходимо было найти приборы для подсчета объема технологических потерь газа в газораспределительном хозяйстве. Для выполнения указанных работ в качестве альтернативы использования уплотнительного материала он нашел в РФ дилера компании «<данные изъяты>», у которого в наличии был необходимый материал. Что касается поиска приборов для подсчета потерь, то его он нашел в Америке. Впоследствии вместе с американским представителем производителя приборов они выезжали в регионы на газораспределительные объекты где тестировали приборы, о чем составляли соответствующие отчеты, в которых указывали адрес, наименование объекта, объем давления задвижки. Кроме того, они вместе с американским представителем фиксировали сначала факт наличия технологических потерь, потом его объем, регистрацию которого они должны были производить как путем документального оформления отчета, так и путем производства фотографий. При наличии утечек, бригада газораспределительных объектов, сформированная из представителей региональных представителей, производила замену уплотнительного материала. Кто финансировал выполнение указанных работ по замене уплотнительного материала, он не знает. После проведения ремонтных работ они вместе с американским представителем снова производили замеры выбросов, фиксируя отсутствие имевших место выбросов. Аналогичным образом складывалась его работа на всех объектах, которые они вместе с американским представителем посетили. Отчеты о проделанной работе он отдавал своему руководству (том 21 л.д. 92-96);

-свидетеля ФИО36, согласно которым он с 1992 года и по настоящее время занимает должность генерального директора ОАО «<данные изъяты>» (прежнее наименование ОАО «<данные изъяты>»). ОАО «<данные изъяты>» в период с 2005-2008 гг. никакого участия в реализации Киотского протокола не принимало, и он лично никаких основных документов по этому вопросу не подписывал. Примерно в 2007 году к нему обратился первый заместитель – главный инженер ОАО «<данные изъяты>», который сообщил о том, что к нему поступило предложение от компании ООО «<данные изъяты>» испытать в российских условиях новые сальниковые набивки для задвижек (уплотнительные материалы для запорной арматуры). Ему известно, что впоследствии между ООО «<данные изъяты>» и ОАО «<данные изъяты>» был заключен договор подряда, согласно условиям которого сотрудники ОАО «<данные изъяты>» непосредственно производили работы по замене уплотнительных материалов для запорной арматуры. За данные работы ООО «<данные изъяты>» в безналичной форме фактически оплатило им денежные средства в сумме <данные изъяты>. При выполнении указанных работ поставкой уплотнительного материала занималось ООО «<данные изъяты>». Со стороны ОАО «<данные изъяты>» никаких ни письменных, ни устных указаний по поводу участия в реализации Киотского протокола он не получал. Примерно в 2010 г., точно не помнит, ему позвонили юристы из ОАО «<данные изъяты>» и попросили выдать доверенность для участия в суде. Когда он стал разбираться с данным вопросом, то выяснил, что якобы имеется соглашение, подписанное от его имени, как генерального директора ОАО «<данные изъяты>». Впоследствии, ознакомившись с полным текстом присланной копии документа, которым оказалось инвестиционное соглашение о проекте совместного осуществления в Брянске № от ДД.ММ.ГГГГ, он совместно со специалистами ОАО «<данные изъяты>», изучив его текст, а также проверив регистрацию указанного инвестиционного соглашения в журнале регистрации входящей документации ОАО «<данные изъяты>» и обнаружив отсутствие такового, еще раз подтвердили, что данный документ никому ранее знаком не был, а визуально глянув на подпись, он определил, что подпись в документе не его. Кроме того им показалось, что печать, стоявшая на якобы его подписи, также отличалась от печати ОАО «<данные изъяты>», которую они использовали в своей работе. Впоследствии для установления подделки подписи и признания недействительным инвестиционного соглашения о проекте совместного осуществления в Брянске № от ДД.ММ.ГГГГ он обратился в Арбитражный суд г. Москвы с соответствующим исковым заявлением. В ходе данного разбирательства судом установлено, что подделана была не только подпись, но и печать ОАО «<данные изъяты>». По результатам указанного судебного разбирательства ДД.ММ.ГГГГ Арбитражным судом г. Москвы вынесено решение о признании незаключенным инвестиционного соглашения о проекте совместного осуществления от ДД.ММ.ГГГГ №. Названия организаций «Backstreet ФИО91» («<данные изъяты>»), «<данные изъяты>» («<данные изъяты>») он никогда не слышал, никого из представителей указанных компаний он не знает, никогда вместе с указанными компаниями он не работал, совместную финансово-хозяйственную деятельность с ними не осуществлял. О том, что существует компания «ФИО3», он узнал на заседании арбитражного суда по своему исковому заявлению (том 21 л.д. 106-111);

-свидетеля ФИО37, согласно которым в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ он работал в ОАО «<данные изъяты>» в должности генерального директора. ОАО «<данные изъяты>» являлась газораспределительной организацией, в чьи полномочия входило газоснабжение населения и юридических лиц Калужской области. ОАО «<данные изъяты>» в период 2005-2008 гг. никакого участия в реализации Киотского протокола не принимало, и он лично никаких основных документов по этому вопросу не подписывал. Вся деятельность ГРО происходила под непосредственным контролем основного акционера – ОАО «<данные изъяты>». Примерно в 2007-2008 г. в ОАО «<данные изъяты>» приезжали какие-то сотрудники, не помнит, какой именно организации, которые предложили испытать в российских условиях новые сальниковые набивки для задвижек (уплотнительные материалы для запорной арматуры). Разобраться с данным вопросом он поручил своему заместителю и больше этому вопросу не возвращался. С чем были связаны эти работы и как они в конечном итоге были реализованы, он не знает. В связи с тем, что никаких денежных средств со стороны ОАО «<данные изъяты>» не предполагалось вкладывать в работы по замене уплотнительных материалов для запорной арматуры, то контролем решения указанного вопроса он не занимался. Со стороны ОАО «<данные изъяты>» никаких ни письменных, ни устных указаний по поводу участия в реализации Киотского протокола он не получал. После предоставления на обозрение копии инвестиционного соглашения № о проекте совместного осуществления в г. Калуге от ДД.ММ.ГГГГ, сообщил, что подпись от имени генерального директора ФИО37 на 43 л. представленного документа выполнена не им. Названия организаций «ФИО3», «ФИО93», «ФИО94» он никогда не слышал, никого из представителей указанных компаний он не знает, никогда вместе с указанными компаниями он не работал, совместную финансово-хозяйственную деятельность с ними не осуществлял. ОАО «<данные изъяты>» ему знакомо, никаких совместных проектов у них не было. ФИО2 как генеральный директор ОАО «<данные изъяты>» ему знаком, потому что они неоднократно сталкивались на совместных совещаниях, при этом дружеских отношений с ним никогда не было. ФИО2, а также иные лица к нему по поводу заключения каких-либо инвестиционных соглашений не обращались. О компании ООО «<данные изъяты>» он впервые услышал в арбитражном суде. Что это за компания, ему неизвестно, никогда вместе с представителями данной организации он не работал, кто руководил деятельностью компании, ему неизвестно (том 21 л.д. 133-136)

-показания свидетеля ФИО38, согласно которым в занимаемой должности он работал с 2003 года. Вся деятельность ГРО происходила под непосредственным контролем основного акционера – ОАО «<данные изъяты>». Примерно в 2006 или 2007 годах в ОАО «<данные изъяты>» поступил проект договора-подряда на выполнение работ по замене уплотнителей на запорной арматуре. Условиями данного договора предусматривалось выполнение указанных работ силами компании ОАО «<данные изъяты>», при этом поставкой материала должна была заниматься компания ООО «<данные изъяты>». Кроме того, компания также поставляла оборудование, необходимое для замеров выбросов газа в атмосферу, как до его замены, так и после. В рамках указанного договора ООО «<данные изъяты>» поставило уплотнительный материал, а также приборы для производства замеров утечек, которые после проведения работ были возвращены ООО «<данные изъяты>». Все работы в рамках указанного договора подряда были выполнены. Об участии в указанных работах иностранных инвесторов ему ничего неизвестно. Кто финансировал ООО «<данные изъяты>» для реализации указанных работ в части закупки материалов, ему неизвестно. О том, что указанные работы проводились в рамках реализации Киотского протокола ему было известно. В рамках исполнения указанного договора он занимался вопросами технического сопровождения. Больше никаких договоров с компанией ООО «<данные изъяты>» не было. Со стороны ОАО «<данные изъяты>» договор подписывал генеральный директор ФИО39 По поводу подписания ОАО «<данные изъяты>» каких-либо инвестиционных соглашений ему ничего неизвестно, потому что знает об отсутствии таковых. Примерно в 2016 году в компанию с иском обратилась компания ОАО «<данные изъяты>» по вопросам неисполнения условий какого-то инвестиционного соглашения. Насколько ему известно, данными вопросами занимался юридический отдел компании. Подробности рассмотрения дела в суде ему неизвестны, однако он знает, что решение было вынесено в пользу ОАО «<данные изъяты>». Названия организаций «ФИО3», «ФИО95», «ФИО96» он никогда не слышал, никого из представителей указанных компаний не знает, никогда вместе с указанными компаниями он не работал, совместную финансово-хозяйственную деятельность с ними не осуществлял (том 21 л.д. 226-230);

-показания свидетеля ФИО40, согласно которым с декабря 2004 г. и по декабрь 2009 г. он занимал должность главного инженера ОАО «<данные изъяты>». Вся деятельность ГРО происходила под непосредственным контролем основного акционера – ОАО «<данные изъяты>». В 2006 г. компания по договору подряда выполняла работы по замене уплотнительных материалов на запорной арматуре газораспределительных сетей. Заказчиком указанных работ являлось ООО «<данные изъяты>». Осуществляли ли сотрудники ОАО «<данные изъяты>» какие-либо еще работы в рамках выполнения указанных договоров подряда, он не знает. О том, что ОАО «<данные изъяты>» принимало какое-либо участие в подписании каких-либо инвестиционных соглашений с иностранными инвесторами, он не слышал, такие факты ему неизвестны, никакие документы, подтверждающие указанное обстоятельство, он никогда не видел. Названия организаций «ФИО97», «ФИО98» он никогда не слышал, никого из представителей указанных компаний он не знает, никогда вместе с указанными компаниями он не работал, совместную финансово-хозяйственную деятельность с ними не осуществлял (том 21 л.д. 234-237);

- показания свидетеля ФИО39 о том, что в период с 1995 г. и по 2008 или 2009 г. он занимал должность генерального директора ОАО «<данные изъяты>». Вся деятельность ГРО происходила под непосредственным контролем основного акционера – ОАО «<данные изъяты>». Примерно в 2006 или 2007 году на одном из каких-то совместных совещаний представитель ОАО «<данные изъяты>», кто именно – не помнит, предложил выполнить работы по замене уплотнителей на запорной арматуре. При этом было предложено заключить договоры с компанией ООО «<данные изъяты>», от которой в качестве генерального директора был представлен ФИО5. Также на совещании было озвучено, что работы по замене уплотнителей будут выполнены силами ОАО «<данные изъяты>» в рамках соответствующего договора подряда, в связи с чем они еще должны были и получить за выполненные работы денежные средства в качестве оплаты. Предполагалось, что уплотнительный материал также будет поставлен компанией ОАО «<данные изъяты>», т.е. на его приобретение ОАО «<данные изъяты>» никаких расходов не понесет. Вместе с этим предполагалось также выполнение работ, связанных с замерами утечек газа, как до замены уплотнителей, так и после. Отчеты по выявленным замерам утечек газа необходимо было направлялись в ООО «<данные изъяты>». Для производства указанных замеров ООО «<данные изъяты>» должно было предоставить необходимое для этого оборудование, т.е. приборы, которые они должны были после проведения работ вернуть. Впоследствии между ОАО «<данные изъяты>» и компанией ООО «<данные изъяты>» был заключен соответствующий договор подряда, в рамках которого ООО «<данные изъяты>» поставило уплотнительный материал, а также приборы для производства замеров утечек, которые после проведения работ были возвращены ООО «<данные изъяты>». Все работы в рамках указанного договора подряда были выполнены. Об участии в указанных работах иностранных инвесторов ему ничего неизвестно. Кто финансировал ООО «<данные изъяты>» для реализации указанных работ, в части закупки материалов, он не знает. Кроме указанного договора подряда он больше никаких документов не подписывал. Также он не подписывал никаких инвестиционных соглашений и проектов совместного осуществления с какими-либо компаниями, в том числе компанией ОАО «<данные изъяты>». Впоследствии ему стало известно о том, что кто-то от его имени подделал его подпись в каком-то инвестиционном соглашении. По данному поводу было рассмотрение дела в Арбитражном суде г. Москвы, где он давал соответствующие образцы почерка и подписи. Названия организаций «ФИО3», «ФИО99», «ФИО100» он никогда не слышал, никого из представителей указанных компаний не знает, никогда вместе с указанными компаниями он не работал, совместную финансово-хозяйственную деятельность с ними не осуществлял (том 21 л.д. 272-275).

-показания свидетеля ФИО41, согласно которым он в занимаемой должности в ОАО «<данные изъяты>» (ранее ОАО «<данные изъяты>») работает с 1998 года. Вся деятельность ГРО происходила под непосредственным контролем основного акционера – ОАО «<данные изъяты>». В целях сокращения утечек метана на одном из совместных совещаний компания ООО «<данные изъяты>» предложило ОАО «<данные изъяты>» в рамках договора подряда, без привлечения средств ОАО «<данные изъяты>» установить уплотнительные материалы в сальники запорной арматуры. Поставка указанных материалов предполагалась компанией ООО «<данные изъяты>». Одновременно для выполнения указанных работ сначала необходимо было провести мониторинг объектов, с целью определения утечек (эмиссии) метана в атмосферу при помощи приборной техники, которая также предоставлялась ООО «<данные изъяты>». На выполнение указанного вида работ между ООО «<данные изъяты>» (заказчик) и ОАО «<данные изъяты>» (подрядчик) был заключен соответствующий договор подряда, который предполагал проведение силами сотрудников ОАО «<данные изъяты>» мониторинга и установку уплотнительных материалов в запорную арматуру с оформлением документов (актов), оплата выполнялась ООО «<данные изъяты>» в рамках указанного договора. Из какого источника финансировалось ООО «<данные изъяты>» для выполнения указанных работ он не знает. В рамках указанного договора подряда ОАО «<данные изъяты>» выполнил все работы. Помнит, что компания ООО «<данные изъяты>» была представлена на одном совещании или научно-техническом совете в качестве дочернего предприятия ОАО «<данные изъяты>». В 2009 г. в ОАО «<данные изъяты>» поступило обращение представителя компании «<данные изъяты>» с упоминанием каких-то инвестиционных соглашений, в рамках которых ОАО «<данные изъяты>» должно произвести какие-то работы, а также содержалась информация о предъявлении претензий в связи с невыполнением инвестиционного соглашения. В целях выяснения ситуации ОАО «<данные изъяты>» обратилось к генеральному директору ОАО «<данные изъяты>» ФИО2 с просьбой предоставления копий инвестиционных соглашений. После получения от компании ОАО »<данные изъяты>» копии инвестиционного соглашения, о котором шла речь в обращении представителя компании «ФИО101», они поняли, что указанное соглашение никто из представителей ОАО «<данные изъяты>» не подписывал. В графе «Генеральный директор ОАО «<данные изъяты>» от его имени была выполнена подпись, которая даже визуально отличалась от его подписи. Впоследствии его вызвали в Арбитражный суд г. Москвы, иск в который подала компания ООО «<данные изъяты>». В связи с тем, что в судебном заседании было установлено, что подписи, якобы сделанные от его имени, поддельные, Арбитражным судом г. Москвы соглашение признано незаключенным. Откуда взялось указанное инвестиционное соглашение, ему неизвестно, кто его изготовил он не знает. Названия организаций «ФИО3», «ФИО102», «ФИО103» он никогда не слышал, никого из представителей указанных компаний он не знает (том 21 л.д. 291-294);

- показания свидетеля ФИО42, согласно которым в ОАО «<данные изъяты>» (ранее ОАО «<данные изъяты>») он работает с 2004 года по настоящее время в различных должностях. ОАО «<данные изъяты>» является газораспределительной организацией, в чьи полномочия входит транспортировка газа до конечного потребителя, а также осуществление прочей деятельности. По поводу участия ОАО «<данные изъяты>» в период с 2005-2008 гг. в реализации Киотского протокола ему ничего неизвестно. Между ОАО «<данные изъяты>» и компанией ООО «<данные изъяты>» были заключены договоры подряда на выполнение определенного вида работ, а именно: выявление утечек газа на газопроводах и газовом оборудовании и замена уплотнительных материалов на задвижках. К заключению указанных договоров он не имел никакого отношения. Каким образом они заключались, он не знает. Каким образом происходила оплата указанных работ, ему неизвестно. В рамках выполнения данных работ он производил обследование задвижек газового оборудования на предмет наличия утечек газа. Замену уплотнительных материалов производили непосредственно сотрудники ОАО «<данные изъяты>», после чего он фиксировал факт утечки газа, в том числе путем производства фотографии. Впоследствии отчеты о проделанной работе он передал по электронной почте в ООО «<данные изъяты>». По характеру работ ему известно о том, что их производство необходимо было с целью сокращения утечек газа. О согласовании указанных работ с компанией ОАО «<данные изъяты>» ему ничего неизвестно. Названия компаний «ФИО3», «<данные изъяты> «<данные изъяты>» он никогда не слышал (том 22 л.д. 73-77);

- показания свидетеля ФИО43, согласно которым он в ОАО «<данные изъяты>» (ранее ОАО «<данные изъяты>») работает с 2016 г. по настоящее время в различных должностях. В настоящее время он занимает должность заместителя главного инженера. ОАО «<данные изъяты>» является газораспределительной организацией, в чьи полномочия входит транспортировка газа до конечного потребителя, а также осуществление прочей деятельности. Вся деятельность ГРО происходила под непосредственным контролем основного акционера – ОАО «<данные изъяты>». По поводу участия ОАО «<данные изъяты>» в период 2005-2008 гг. в реализации Киотского протокола ему ничего неизвестно. Об имевших место работах ему стало известно примерно с 2016 г., когда в ОАО «<данные изъяты>» начали поступать различные запросы по договору ОАО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>». К выполнению данных работ он не имел никакого отношения. Впоследствии ему стало известно, что ранее сотрудники ОАО «<данные изъяты>» на безвозмездной основе произвели на вверенном ему участке работы замену уплотнительного материала на отключающих устройствах на газораспределительных пунктах. При производстве данных работ он не присутствовал. О существовании каких-либо договорных отношений между ОАО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» ему ничего известно не было. Названия ОАО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>», а также об их представителях он слышал, но лично с ними не знаком. Названия компаний «ФИО3», «ФИО104», «ФИО105» он никогда не слышал (том 22 л.д. 80-83);

-показания свидетеля ФИО44, согласно которым в период с 2004 по 2007 г. он работал в ОАО «<данные изъяты>» в должности генерального директора. В его должностные обязанности входило осуществление внутренней политики финансово-хозяйственных операций. ОАО «<данные изъяты>» является газораспределительной организаций, в чьи полномочия входит транспортировка газа до конечного потребителя, а также осуществление прочей деятельности. Главным акционером предприятия является ОАО «<данные изъяты>». Вся деятельность ГРО происходила под непосредственным контролем основного акционера – ОАО «<данные изъяты>». Когда именно, он не помнит, ОАО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» проводили совещание по вопросу реализации мер в рамках Киотского протокола, предложив региональным газораспределительным организациям провести ревизию запорной арматуры за счет ООО «<данные изъяты>». Инвестиционное соглашение № от ДД.ММ.ГГГГ о проекте совместного осуществления в Пскове с компанией «ФИО106», заключил он (согласно первоначальному протоколу допроса). Спустя какое-то время между ОАО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты> был заключен договор на ревизию запорной арматуры на газовых сетях ОАО «<данные изъяты>» и замену материалов. Каким образом принимались выполненные работы, он не знает. Впоследствии сообщил, что была выполнена ревизия запорной арматуры, после чего выполнялась замена сальниковой набивки запорной арматуры. Фактическим контролем работ занимался главный инженер. Названия компаний «ФИО3», «ФИО107», «ФИО108» он не слышал (согласно второму допросу), никаких финансово-хозяйственных отношений с указанными компаниями он не имел. Компания ООО «<данные изъяты>» ему знакома. Лично с генеральным директором ОАО «<данные изъяты>» ФИО2, которого он знал визуально, знаком не был. ФИО2 по поводу заключения инвестиционных соглашений не обращался. Никаких инвестиционных соглашений и гарантий, особенно с иностранными компаниями, он не подписывал (согласно второму протоколу допроса) (том 22 л.д. 152-154, 175-179);

- показания свидетеля ФИО45, согласно которым должность генерального директора ОАО «<данные изъяты>» он занимает с 2002 года и по настоящее время. В его должностные обязанности входит общее руководство хозяйственной деятельностью предприятия. Примерно в 2006 или 2007 году между ОАО «<данные изъяты>» и компанией ООО «<данные изъяты>» был заключен договор по выполнению работ по замене уплотнительных материалов в запорной арматуре. В рамках указанного договора предполагалось только выполнение работ по замене, поставка оборудования для указанных целей должна была осуществляться за счет средств компании ООО «<данные изъяты>». Для выполнения указанных работ сначала необходимо было провести мониторинг объектов, с целью определения утечек (эмиссии) метана в атмосферу при помощи приборной техники, которая также предоставлялась ООО «<данные изъяты>». Кроме того, указанные работы предполагали выполнение силами ОАО «<данные изъяты>» мониторинга и установку уплотнительных материалов в запорную арматуру с оформлением документов (актов), оплата выполнялась ООО «<данные изъяты>» в рамках указанного договора. Из какого источника финансировалось ООО «<данные изъяты>» для выполнения указанных работ, он не знает. Примерно в 2006 или 2007 году ОАО «<данные изъяты>» (вышестоящей организацией) с участием руководителей газораспределительных организаций края, а также представителей компании ООО «<данные изъяты>» была организована презентация нового уплотнительного материала «<данные изъяты>». Поскольку указанное предложение было интересно, в связи с тем, что представляемый уплотнительный материал по заверению представителей ООО «<данные изъяты>» имел более длительный срок эксплуатации до 5 лет без замены, они решили реализовать указанное предложение на сетях газораспределительных организаций. В качестве подтверждения своих слов ООО «<данные изъяты>» представляли оборудование для замеров утечек газа. Указанные работы выполнялись сотрудниками ОАО «<данные изъяты>». Впоследствии помнит, что в ОАО «<данные изъяты>» поступило обращение компании «<данные изъяты>» о том, что якобы в рамках инвестиционного соглашения между ОАО «<данные изъяты>» и «<данные изъяты>» они должны были провести какие-то работы, какие именно – ему было неизвестно, потому что с указанной компанией никаких соглашений ОАО «<данные изъяты>» не заключало. Оригинал указанного соглашения в ОАО «<данные изъяты>» не представлялся, и он его не видел. Имело ли к указанным событиям отношение ОАО «<данные изъяты>», он не знает. Впоследствии в целях признания указанного инвестиционного соглашения они обратились в Арбитражный суд г. Москвы. В судебном заседании было установлено, что подписи, якобы сделанные от его имени, – поддельные, а также установлено, что печати, оттиски которых имелись на нем, выполнены не печатной формой ОАО «Невинномысскгоргаз», в связи с чем Арбитражным судом г. Москвы данное соглашение признано незаключенным. Откуда взялось указанное инвестиционное соглашение ему неизвестно, кто его изготовил, он не знает.

Названия организаций «ФИО109» и «ФИО110» он никогда не слышал, никого из представителей указанных компаний не знает, никогда вместе с указанными компаниями он не работал, совместную финансово-хозяйственную деятельность с ними не осуществлял. Никаких финансово-хозяйственных взаимоотношений между ОАО «<данные изъяты>» и компанией «<данные изъяты>» не было. Компания ОАО »<данные изъяты>» ему знакома по роду своей деятельности. Он знал о том, что генеральным директором ОАО «<данные изъяты>» в какое-то время являлся ФИО21 Кроме того, не исключает, что генеральным директором ОАО «<данные изъяты>» являлся ФИО2, но этого он не помнит, лично с ним знаком не был. Не исключает, что мог видеть еще кого-то из представителей указанной компании (том 22 л.д. 189-193);

- показания свидетеля ФИО46, согласно которым с 2007 года он занимает должность главного инженера ОАО «<данные изъяты>» (ранее ОАО «<данные изъяты>»). В 2007 году ОАО «<данные изъяты>» заключило с «<данные изъяты>» инвестиционное соглашение, предметом которого являлась реализация сторонами Инвестиционного проекта по сокращению выбросов парниковых газовых в рамках газораспределительной системы ОАО «<данные изъяты>». По данному соглашению ОАО «<данные изъяты>» должно было отказаться от всех материальных благ, связанных с данным соглашением, при этом предоставить свои газораспределительные сети. ОАО «<данные изъяты>» выступило гарантом исполнения российскими участниками принятых по соглашению обязательств. По данному Инвестиционному соглашению ОАО «<данные изъяты>» проект сокращения выбросов не зарегистрировало, в связи с тем, что изначально, при подписании данного соглашения указанные условия было выполнить невозможно, так как на момент его подписания отсутствовала законодательная база по обороту сокращения единиц выбросов. В 2007 году ОАО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» был заключен договор по осуществлению работ по замене уплотнительного материала на запорной арматуре, которые были выполнены в полном объеме. О ходе выполнения работ с представителями ООО «<данные изъяты>» он не общался (том 22 л.д. 196-199);

- показания свидетеля ФИО47, согласно которым с 2000 года он занимает должность главного инженера ОАО «<данные изъяты>». ДД.ММ.ГГГГ ОАО подписало договор подряда с ООО «<данные изъяты>», согласно которому выполняло работы по замене уплотнительных материалов на запорных арматурах с сальниковым уплотнителем. Работы выполнялись в течение 2007 года, ООО «<данные изъяты>» поставляло материалы, в ООО «<данные изъяты>» предоставлялись оперативные отчеты о работах. Использование уплотнителей, представленных ООО «<данные изъяты>», позволяло достичь максимальной герметизации (том 22 л.д.222-224).

Согласно версии защиты, из совокупности указанных показаний следует, что ФИО2 непричастен к какому-либо оказанию воздействия на директоров местных ГРО, связанного с необходимостью заключения договоров подряда. В 2006-2007 годы проводились работы, связанные с устранением утечек на газораспределительных сетях, работы проводились эффективно, в результате чего сокращались выбросы метана, ход работ фиксировался, в том числе с помощью измерительных приборов и фотоаппаратов, что позволяло в дальнейшем использовать эти результаты в рамках реализации положений Киотского протокола. Кроме того, из оглашенных показаний следует, что в Великом Новгороде и Пскове инвестиционные соглашения были заключены, этот факт признан директорами соответствующих ГРО.

Из тома 25 л.д.201-204 усматривается, что руководство «<данные изъяты>» и региональных ГРО вели переписку относительно заключения «инвестиционного контракта», что по мнению защиты подтверждает реальность работ и намерений заключить инвестиционное соглашение.

Из тома 25 л.д.228-277 следует, что в России осуществлены ПСО, зарегистрированные в 2008 году. По версии защиты это предполагает, что работы по таким ПСО были начаты в 2007 году, следовательно, в действиях ФИО2 нет состава преступления и умысла на невыполнение работ.

Также защитой представлен довод о том, что акции ОАО «<данные изъяты>», составляющие основной актив ОАО «<данные изъяты>», имеют в соответствии с Указом Президента РФ от 08.12.1992 №1559 (с изм. от 12.05.1997) «О преобразовании в акционерные общества и приватизации государственных предприятий, объединений и организаций газового хозяйства Российской Федерации» особый правовой режим, связанный с невозможностью их отчуждения без согласия Правительства Российской Федерации. Согласно позиции защиты ФИО2, зная о данном обстоятельстве, безбоязненно заключал договоры гарантий, имея в виду, что фактическое взыскание по ним в случае неудачи ПСО не сможет быть произведено. Согласно приобщенному в ходе предварительного расследования по ходатайству защиты заключению специалистов ФИО48 и ФИО49 реестродержатель акций без передаточного распоряжения ОАО «<данные изъяты>» и без письменного согласия Правительства РФ не имел права зарегистрировать передачу акций ОАО «<данные изъяты>». Акции «<данные изъяты>» не фигурируют в качестве гарантий исполнения обязательств в договорах гарантий.

Защитой также представлены доводы о том, что в 2007 году имелись нормативно-правовые акты, действительно регулирующие вопросы реализации Киотского протокола: Постановление Правительства РФ от 28.05.2007 №332 (ред. от 14.02.2009) «О порядке утверждения и проверки хода реализации проектов, осуществляемых в соответствии со статьей 6 Киотского протокола к Рамочной конвенции ООН об изменении климата», Приказ Минэкономразвития РФ от 30.11.2007 №422 «Об утверждении лимитов величины сокращения выбросов парниковых газов» (Зарегистрировано в Минюсте РФ 21.12.2007 №10790); Приказ Минэкономразвития РФ от 20.12.2007 №444 «Об утверждении Методических указаний по рассмотрению проектной документации» (Зарегистрировано в Минюсте РФ 28.01.2008 №11013).

Эти же выводы подтвердил, согласно позиции защиты, и ЛМТС, который на основании заключений и мнений экспертов признал, что соответствующее законодательство в Российской Федерации было принято к 2008 году. Указанный вывод ЛМТС, по мнению подсудимого, является в соответствии со ст. 90 УПК РФ преюдициальным.

Защитой обращено внимание на существование соглашения о предоставлении поручительства от ДД.ММ.ГГГГ, обновленные гарантии от ДД.ММ.ГГГГ года, а также акты переводов денежных средств, согласно которым, по версии защиты, после указанной даты все договоры гарантий носили возмездный характер, ОАО «<данные изъяты>» извлекало прямую выгоду от переводов денежных средств со стороны «<данные изъяты>».

По версии защиты, из документов по «<данные изъяты>» следует, что на место приезжали представители инвесторов, международной аудиторской компании, осуществляли работы, связанные с Киотским протоколом (сшив 1, Ростов, л.2, 4, 5, 6 и далее).

Подсудимый утверждает, что он полагал, что им выдано гарантий на общую сумму <данные изъяты>, что подтверждается подготовленным им письмом за подписью ФИО111 (том 20 л.д.234-235), из которого следует, что возможный ущерб для «<данные изъяты>» может составить <данные изъяты>.

Подсудимым и защитниками сделаны ссылки на письменные показания ФИО112 (том 1 л.д.319-330), а также ФИО113 (том 1 л.д.331-343), являвшихся представителями иностранных инвесторов, из показаний которых следует, что инвесторы намеревались действительно довести проекты до конца, настояли на вступлении «<данные изъяты>» в проект в качестве гаранта, работы действительно выполнялись и были завершены к 2007 году, необходимо было провести мониторинг и регистрацию ПСО, в 2008 году степень вовлеченности «<данные изъяты>» и «<данные изъяты>» в проект стали падать, однако в феврале 2008 года по указанию ФИО114, главы «<данные изъяты>», работы были свернуты.

2. По версии защиты ФИО2 предпринял все необходимые и достаточные меры для минимизации негативных последствий заключенных договоров.

Допрошенный в судебном заседании свидетель обвинения ФИО50 значимых для обвинения показания не дал, фактически дав показания в защиту подсудимого о том, что в ОАО «<данные изъяты>» в период с 2006 по 2016 год он был заместителем генерального директора. С ФИО2 знаком, отношения поддерживал товарищеские. Он курировал вопросы юридической защиты общества с 2009 по 2016 год. Ранее ОАО «<данные изъяты>» обязалось гарантировать все риски, которые несут иностранные инвесторы по выполнению проектов совместного осуществления на территории Российской Федерации. Оснований для подачи иска к ОАО «<данные изъяты>» было два: первое – по условиям инвестиционного соглашения до марта 2008 года проекты должны были быть зарегистрированы. При этом были реализованы проекты в 12 системных газораспределительных организациях с присутствием иностранных измерителей, подготовлены специалисты, которые могли пользоваться этим оборудованием. Проекты оформлены, к каждому проекты подготовлен специальный аудиторский учет, инвесторы за это платили. Проекты были сданы в Минэкономразвития, и заявки приняты. Иностранные инвесторы, выступая в судах, говорили, что это результат труда, часть ноу-хау, которую они оставили в России, часть оборудования, которое можно использовать в дальнейшем. Второе основание для выхода из инвестиционных соглашений – это невозможность проведения мониторинга. Структура договоров носила глубокий временной характер на протяжении десяти лет. Выбросы считаются каждый год и выясняется, сколько сокращено в конкретном году. Есть специальная форма проведения аудита, когда международные эксперты выезжают и проводят измерения. «ФИО6» запретил проведение мониторинга на своих сетях. Было письмо главного инженера «<данные изъяты>» ФИО115, где говорилось, что доступ иностранных инвесторов на газовые сети проводится только с разрешения головного офиса. ФИО2 писал письма первым руководителям «ФИО6», встречался неоднократно с руководством, но по определенным причинам «ФИО6» запретил проведение мониторинга. Впоследствии были привлечены консультанты с российской и международной стороны. Была проанализирована вся ситуация. Единственной формой защиты ОАО «<данные изъяты>» являлся иск третей стороны. Это существенно снижало возможности по реализации защиты. ФИО2 говорил, что он ничего противоправного не делал и докажет это на любом уровне. Он характеризует ФИО2 положительно.

Допрошенная в судебном заседании свидетель обвинения ФИО51 значимых показаний для обвинения не дала, дав показания фактически в защиту подсудимого о том, что является сотрудником ОАО «<данные изъяты>», до 01 апреля текущего года она работала в должности начальника управления. На момент арбитражных процессов она была на той же должности. На годовом собрании она узнала, что возникли какие-то проблемы в организации. К ней обратился ФИО116, сказал, что она как акционер общества должна подать исковое заявление в суд. С нее требовалось только согласие, личное участие не требовалось, за нее работали юристы. Кроме нее также свое согласие дал ФИО117. Она знает, что иски от ее имени удовлетворены. ФИО118 сказал ей, что вопрос оплаты услуг представителя решен. Характеризует ФИО2 положительно.

Допрошенная в судебном заседании свидетель обвинения ФИО52 значимых показаний для обвинения не дала, дав показания фактически в защиту подсудимого о том, что ФИО2 одновременно был ее работодателем и заказчиком юридических услуг в компании, в которой она работала. Ранее она работала в юридической компании «<данные изъяты>», потом перешла в «<данные изъяты>» консультантом по международно-правовым вопросам. К ним в компанию «<данные изъяты>» пришли ФИО119 и ФИО120, пояснили, что были заключены договоры гарантий и инвестиционные соглашения, в результате в ЛМТС подано исковое заявление в связи с неисполнением указанных договоров, пояснили, что «<данные изъяты>» нуждается в правовой защите. В Москве она представляла интересы ФИО121. В Лондон она готовила всю позицию «<данные изъяты>», но туда не ездила. Ее работа оплачена заказчиком. Арбитражным судом г. Москвы и последующими инстанциями были признаны недействительными договоры гарантий, поскольку были расценены как крупная взаимосвязанная сделка, что было основанием для отказа в признании и исполнении решений ЛМТС в России.

Допрошенная в судебном заседании по ходатайству защиты свидетель ФИО53 показала, что она представляла интересы ФИО122 в арбитражных процессах. К ней обратились представители ОАО «<данные изъяты>», она беседовала с ФИО123. Они обсудили ее судебный опыт, стоимость ее услуг, после этого ей передали документы, доверенность от ФИО124, и она начала работать. Лично с ФИО125 она никогда не встречалась. Позицию по иску изначально ей изложил ФИО126, сказал, что необходимо признать соглашения недействительными, чтобы с ОАО «<данные изъяты>» не были взысканы денежные средства по договорам гарантии. В итоге договоры гарантий были признаны недействительными. Ей давались какие-то задачи, все утверждалось заказчиком. Они приезжали в офис ОАО «<данные изъяты>» и в кабинете готовились к судебным заседаниям, обсуждалась позиция в суде. С ФИО2 она не встречалась.

Прибывшая в судебное заседание по ходатайству защиты свидетель ФИО54 значимых показаний по делу не дала, в связи с фактическим отказом адвоката ФИО127 и подсудимого задавать вопросы в заседании, в которое не явился из-за болезни адвокат ФИО128, при этом судом принято процессуальное решение продолжить судебное заседание в отсутствие одного из защитников. Суд отдельно отмечает, что вопреки доводам адвоката ФИО129 о том, что ходатайство о вызове свидетеля было заявлено адвокатом ФИО130, и только указанный адвокат мог провести допрос свидетеля, ходатайство заявлено и подписано подсудимым и обоими его адвокатами, следовательно, реальных причин для отказа от допроса свидетеля у подсудимого и его защитника не было. Между тем, на вопросы государственного обвинителя и председательствующего свидетель пояснила, что принимала участие в арбитражных процессах, однако не участвовала в заключении инвестиционных соглашений и договоров гарантий, стороны о заключении данных договоров не консультировала, кто от «ФИО131» занимался данными договорами, не знает.

По ходатайству защиты с согласия иных участников процесса оглашены показания свидетеля ФИО55, согласно которым он является заместителем ООО «<данные изъяты>». Эксперты ФИО56 и ФИО57 являются экспертами Бюро. Акт экспертного исследования № от ДД.ММ.ГГГГ выдавался ООО «<данные изъяты>», исследование проводилось экспертами ФИО56 и ФИО57 Исследование, выполненное ФИО56 и ФИО57, соответствуют требованиям действующих методик криминалистического исследования документов и законодательства, регламентирующего экспертную деятельность. Выводы специалистов считает достоверными (том 21 л.д. 86-89).

По версии защиты, из данных показаний следует, что Акт экспертного исследования, выполненный по заказу ФИО2, действительно был выполнен ООО «<данные изъяты> выявил наличие поддельных подписей ФИО132 на соглашениях. Таким образом, у ФИО2, согласно версии защиты, не могло быть умысла на реализацию мошеннических схем, он сам предпринимал усилия по выявлению поддельных подписей на соглашениях.

По ходатайству защиты с согласия иных участников процесса оглашены акты опроса ФИО51 и ФИО21 (том 25 л.д.9-22), из которых следует, что подать иски к ОАО «<данные изъяты>» их попросил ФИО2, что было обусловлено необходимостью защиты имущества ОАО, услуги представителей в арбитражном процессе оплачивало ОАО «<данные изъяты>». ОАО «<данные изъяты>» под руководством ФИО2 иск полностью признало. ФИО2 также принял все меры для защиты интересов ОАО в ЛМТС. Характеризуют его положительно.

Приобщен и отзыв истцов (представителя ФИО133 и ФИО134) на апелляционную жалобу по иску к ОАО «<данные изъяты>», в котором описаны различные доводы о правильности решения суда о признании договоров гарантии незаключенными, что по мнению защиты указывает на полноту мер, предпринятых ФИО2, для защиты интересов ОАО «<данные изъяты>».

Также по ходатайству защиты повторно и подробно исследованы доказательства со стороны обвинения, в частности, в качестве примера (в силу практически полной идентичности решений Лондонского международного третейского суда) исследовано Решение Лондонского международного третейского суда по проекту ОАО «<данные изъяты>» (том 25 л.д.23-173).

Из данного решения, согласно позиции защиты, следует, что состав Арбитража пришел к выводу о том, что к ДД.ММ.ГГГГ законодательство Российской Федерации, позволяющее осуществить регистрацию проектов совместного осуществления, вступило в силу, в связи с чем случаи прекращения проектов наступили ДД.ММ.ГГГГ; как следует из решения, ОАО «<данные изъяты>» приводило аргументы относительно своей позиции, активно их отстаивала, то есть, по инициативе подсудимого ФИО2 эффективно защищало свои интересы в ЛМТС; обязанность подписывать документы была возложена на ФИО135, согласно ссылкам ЛМТС на объяснения ФИО5; ОАО «<данные изъяты>» с подачи ФИО2 указало (п.343), что договоры представляют преступную схему, указав на инвесторов как на потенциальных преступников, что опровергает выводы следствия о том, что ФИО2 вступил с инвесторами в сговор, поскольку в таком случае он не стал бы заявлять такие серьезные обвинения в международном суде, использовать такие доводы в защиту интересов ОАО «<данные изъяты>»; если рассмотреть гипотетически ситуацию сговора, в действиях ФИО2 можно усмотреть добровольный отказ от совершения преступления.

Из тома 20 л.д.179-239, тома 28 л.д.213-223, тома 11 л.д.256-257 и других защитой усматривается, что ФИО2 вел переписку по вопросам реализации Киотского протокола в 2004 году, просил оказать поддержку со стороны вышестоящих организаций, а позднее обращался к вышестоящим структурам и органам власти, включая Президента Российской Федерации, как лично, так и с помощью других лиц с просьбами содействовать в реализации положений Киотского протокола, в том числе упростить процедуру регистрации ПСО.

Защитой также обращено внимание суда на то, что заключение правовой судебной экспертизы, проведенной на основании постановления следователя от ДД.ММ.ГГГГ (исх. № от ДД.ММ.ГГГГ, том 26 л.д. 270-287), не может быть принято во внимание, поскольку эксперт ФИО58 участвовала в качестве эксперта со стороны инвесторов в ЛМТС (том 25 л.д.32), следовательно, является заинтересованной стороной.

Из тома 16 л.д.1-52 по версии защиты следует, что ФИО2 направлял письма в правоохранительные органы с просьбами провести проверку по фактам заключения инвестиционных соглашений и наличия на них поддельных подписей руководителей ГРО.

В ходе судебного следствия стороной защиты представлены также дополнительные документы, в том числе копии имеющихся в вещественных доказательствах документов, которые приобщены к письменным материалам дела:

-письма ФИО2 генеральным директорам ОАО «<данные изъяты>», ОАО «<данные изъяты>», из которых по версии защиты следует, что ФИО2 приняты меры по эффективному участию российской стороны в процессе в ЛМТС;

-претензия ФИО2, направленная в ОАО «<данные изъяты>», согласно которой по версии защиты ФИО2 указывает на нарушения со стороны ОАО договорных обязательств, возможность регрессных требований;

-ответ из Минэкономразвития России, согласно которому письмо директора компании «<данные изъяты>» ФИО136 от ДД.ММ.ГГГГ поступило в министерство ДД.ММ.ГГГГ; согласно данному письму в министерство направлена заявка по ПСО «<данные изъяты>»; согласно позиции защиты, из этого письма следует, что проекты действительно планировалось осуществить;

-ходатайство представителя «ФИО137» ФИО138 по иску в Арбитражном суде Псковской области, из которого следует, что ФИО139 указывает на то, что «<данные изъяты> и «<данные изъяты>» предприняли шаги, направленные на то, чтобы сделать невозможным или затруднить исполнение арбитражного решения против «<данные изъяты>» в России; указанные доводы свидетельствуют, по мнению защиты, о том, что ФИО2 предпринимал конкретные действия по минимизации негативных последствий заключения им договоров гарантий.

Оценка доказательств сторон обвинения и защиты.

Все доказательства, приведенные выше, если ниже не указано иное, суд с учетом положений ст. 87, 88 УПК РФ признает допустимыми, поскольку они получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.

Задать вопрос юристу бесплатно

по мошенничеству

Бесплатная горячая линия круглосуточно

8 800 200 93 58

Суд, оценивая версию подсудимого ФИО2 о непричастности к совершению преступления, приходит к следующему.

Вина ФИО2 в совершении преступных действий подтверждается показаниями представителя потерпевшего ФИО140, свидетелей ФИО141, ФИО142, ФИО143, ФИО144, ФИО145 об обстоятельствах, так или иначе связанных с заключением ФИО2 инвестиционных соглашений и договоров гарантий.

Представитель потерпевшего ФИО146 и свидетель ФИО147 показали, что ФИО2 заключил многомиллионные сделки в виде подписания договоров гарантий на значительную стоимость активов ОАО «<данные изъяты>», не поставив в известность Совет директоров, в результате чего в итоге был освобожден от занимаемой должности. Свидетель ФИО148 подтвердил выводы акта ревизионной проверки, из которой следует, что договоры были заключены в нарушение установленного Уставом ОАО и законом порядка, не были поставлены на бухгалтерский учет. Свидетель ФИО149, будучи членом Совета директоров, подтвердил, что не был в курсе относительно совершенных сделок, а свидетель ФИО150 подтвердил обстоятельства, выявленные в ходе ревизионной проверки, так как сам принимал в ней участие, а позднее принимал участие в заседании Совета директоров по отстранению ФИО2 от должности. Свидетель ФИО151 подтвердила, что договоры гарантий 2007 года не были поставлены на бухгалтерский учет.

Указанные показания подтверждаются совокупностью иных доказательств.

Как следует из двенадцати инвестиционных соглашений, которые аналогичны друг другу по сути и содержанию, они заключены между иностранными инвестором, ООО «<данные изъяты>», ОАО «<данные изъяты>» и региональной газораспределительной организацией.

Согласно п. 7.2.2 (b2 или b4, в зависимости от конкретного соглашения) каждого соглашения оно может быть прекращено в любой момент времени только иностранным инвестором в случае, если проект не зарегистрирован в качестве проекта совместного осуществления в двух случаях:

-до ДД.ММ.ГГГГ (если российское законодательство в области проектов совместного осуществления не вступило в законную силу до ДД.ММ.ГГГГ включительно);

-до ДД.ММ.ГГГГ (если российское законодательство в области проектов совместного осуществления вступило в законную силу до ДД.ММ.ГГГГ включительно);

независимо от того, было ли это вызвано задержками, связанными с действиями или бездействием российских сторон.

В соответствии с п.8.3 каждого соглашения после прекращения соглашения иностранный инвестор имеет право требовать от ОАО «<данные изъяты>» возмещения расходов инвестора через десять дней после направления уведомления о прекращении.

При этом, если следовать буквальному толкованию положений инвестиционных соглашений, фактическим условием прекращения инвестиционного соглашения с негативными последствиями для гаранта наступало, во-первых, в случае непринятия органами власти Российской Федерации соответствующих нормативно-правовых актов в срок до ДД.ММ.ГГГГ, а во вторых, в случае, если нормативно-правовое регулирование действует – если проекты совместного осуществления не будут зарегистрированы в срок до ДД.ММ.ГГГГ.

На период заключения двенадцати инвестиционных соглашений и соответствующих им договоров гарантий (одно – ДД.ММ.ГГГГ, два – ДД.ММ.ГГГГ, пять – ДД.ММ.ГГГГ, два – ДД.ММ.ГГГГ, два – ДД.ММ.ГГГГ) надлежащее правовое регулирование вопросов, связанных с реализацией Киотского протокола на территории Российской Федерации, отсутствовало, вопреки доводам защиты, что объективно подтверждается непосредственным анализом действовавшего законодательства.

Первым нормативно-правовым актом, непосредственно регулирующим порядок выполнения проектов совместного осуществления, стало постановление Правительства РФ от 28.05.2007 №332 «О порядке утверждения и проверки хода реализации проектов, осуществляемых в соответствии со статьей 6 Киотского протокола к Рамочной конвенции ООН об изменении климата», опубликованное 04 июня 2007 года.

Согласно п.3 данного постановления, помимо прочего, заявитель должен был предоставить в координационный центр по подготовке к утверждению проектов заявку в 3 экземплярах, подготовленную в соответствии с методическими указаниями по рассмотрению проектной документации, утверждаемыми координационным центром по согласованию с заинтересованными федеральными органами исполнительной власти и публикуемыми на сайте координационного центра в сети Интернет.

Из текста постановления следует, что заявитель должен подготовить заявление в соответствии с методическими указаниями, которые будут опубликованы в сети Интернет. Таким образом, как минимум до принятия таких методических указаний, постановление Правительства РФ, носившее общий, рамочный характер, не могло считаться нормативно-правовым актом, регулирующим все правовые аспекты деятельности заинтересованных лиц в рамках реализации положений Киотского протокола, что прямо следует из текста постановления, некоторые нормы которого носят бланкетный характер. Впоследствии указанное постановление было отменено уже в 2009 году, после утверждения новых положений, касающихся регулирования реализации Киотского протокола в России.

Такие методические указания были утверждены приказом Минэкономразвития РФ от 20.12.2007 №444 «Об утверждении Методических указаний по рассмотрению проектной документации». Данный приказ зарегистрирован в Минюсте РФ 28.01.2008 года за №11013, опубликован только 18.02.2008 года, отменен в декабре 2010 года.

Кроме того, согласно п.3 того же постановления Правительства РФ, в заявку должно быть включено экспертное заключение на проект независимой экспертной организации (выбранной заявителем), входящей в перечень экспертных организаций. Указанный перечень утверждается координационным центром по представлению комиссии, создаваемой им с участием уполномоченных представителей федеральных органов исполнительной власти, ответственных за обеспечение участия Российской Федерации в Конвенции; также в заявку должен быть включен паспорт проекта (по форме, утверждаемой координационным центром и публикуемой на его сайте в сети Интернет); планируемые целевые показатели эффективности проекта и их значения в соответствии с типовыми целевыми показателями эффективности проектов и их предельными значениями, утверждаемыми координационным центром по согласованию с заинтересованными федеральными органами исполнительной власти и публикуемыми на сайте координационного центра в сети Интернет

Перечень организаций был утвержден приказом Минэкономразвития РФ от 14.03.2008 №70 «Об утверждении перечня независимых экспертных организаций», который так и не был опубликован, а впоследствии в декабре 2010 года был отменен.

Упоминаемая комиссия была создана на основании Приказа Минэкономразвития РФ от 30.11.2007 №424 «О Комиссии по рассмотрению заявок об утверждении проектов, осуществляемых в соответствии со статьей 6 Киотского протокола к Рамочной конвенции ООН об изменении климата» (зарегистрирован в Минюсте РФ 14.01.2008 №10884). Приказ вступил в силу только 06.02.2008, в декабре 2010 года – отменен.

Форма паспорта утверждена Приказом Минэкономразвития РФ от 14.10.2008 №331 «Об утверждении формы паспорта проекта, осуществляемого в соответствии со статьей 6 Киотского протокола к Рамочной конвенции ООН об изменении климата» (зарегистрирован в Минюсте РФ 17.11.2008 №12670, вступил в силу только 05.12.2008, впоследствии отменен в декабре 2010 года).

Планируемые целевые показатели утверждены Приказом Минэкономразвития РФ от 15.08.2008 №248 «Об утверждении типовых целевых показателей эффективности проектов и их предельных значений» (зарегистрирован в Минюсте РФ 15.09.2008 №12286, вступил в силу только 30.09.2008, отменен в декабре 2010 года).

Как следует из решения Девятого арбитражного апелляционного суда от ДД.ММ.ГГГГ по иску к ОАО «<данные изъяты>», представленного представителем потерпевшей стороны, Российская Федерация стала удовлетворять обязательным условиям приемлемости для реализации на своей территории проектов совместного осуществления после прохождения всех международных согласований в ООН с ДД.ММ.ГГГГ, что отражено и на официальном сайте Рамочной конвенции ООН об изменении климата.

Суд делает вывод, что при таких обстоятельствах, вопреки позиции защиты и ЛМТС, в понимании положений инвестиционного соглашения «российское законодательство в области проектов совместного осуществления не вступило в законную силу до 01 января 2008 года включительно».

Позиция ЛМТС по данному вопросу не может носить преюдициального характера, вопреки доводам подсудимого, поскольку ЛМТС не является судебным органом, применяющим российское законодательство. Более того, ЛМТС в данном вопросе руководствовался не собственными знаниями права, а оценивал мнение иностранного эксперта, изучавшего российское законодательство (том 25 л.д.125, п.322), в то время как настоящий суд дает оценку указанному обстоятельству исходя из собственной прямой правоприменительной функции в соответствии с положениями Конституции РФ и уголовно-процессуального закона.

Таким образом, заключая в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ инвестиционные соглашения со сроком исполнения до ДД.ММ.ГГГГ, не имея при этом сведений о принятии конкретных нормативно-правовых актов во исполнение упоминаемого постановления Правительства РФ от 28.05.2007 №332, ФИО2 подписал инвестиционные соглашения и договоры гарантий, не только обязывающих российскую сторону обеспечить регистрацию проекта совместного осуществления в срок до ДД.ММ.ГГГГ года, но и создающих реальные условия для прекращения соглашений и наступления ответственности ОАО «<данные изъяты>» при непринятии органами государственной власти нормативно-правовых актов, регулирующих порядок регистрации проектов совместного осуществления.

Суд отмечает и то, что сами по себе сроки наступления ответственности носят исключительный характер (что подтвердил в судебном заседании и свидетель ФИО152, длительное время изучавший вопрос реализации положений Киотского протокола, чьим логичным и последовательным показаниям суд доверяет), особенно в случаях заключения сентябрьских и ноябрьских соглашений со сроком исполнения до ДД.ММ.ГГГГ (т.е. в течение 1,5-2,5 месяца) при достоверном знании ФИО2 об отсутствии методических указаний и невозможности в связи с этим как минимум до их принятия подать заявку для регистрации проекта совместного осуществления, а в случае с соглашением и договором гарантии от ДД.ММ.ГГГГ суд отмечает на момент их подписания отсутствие вообще каких-либо правовых оснований для возможности реализации положений Киотского протокола в Российской Федерации.

Кроме того, согласно правилам п.9 постановления Правительства РФ от 28.05.2007 №332 координационный центр в течение 10 рабочих дней с даты поступления заявки осуществляет ее регистрацию и направляет копии документов в заинтересованный федеральный орган исполнительной власти, который согласно п.11 этого же постановления в течение 30 дней направляет по итогам рассмотрения ответ в координационный центр. В соответствии с п.17 этого же постановления Министерство экономического развития и торговли Российской Федерации в течение 10 рабочих дней с даты оформления протокола заседания комиссии с приложением перечня рекомендуемых к утверждению проектов представляет для утверждения в Правительство РФ перечень проектов для осуществления проверки хода реализации каждого проекта.

Таким образом, на момент заключения ФИО2 большинства инвестиционных соглашений и договоров гарантий (кроме ДД.ММ.ГГГГ) достоверно было известно, что в соответствии с установленным в Российской Федерации нормативно-правовым регулированием срок утверждения проектов составляет не менее 50 дней, в связи с чем заключение как минимум соглашений от ДД.ММ.ГГГГ было изначально убыточным для ОАО «<данные изъяты>».

Суд исходит из того, что такие соглашения не могли быть заключены ФИО2 по незнанию или при отсутствии умысла, поскольку их заведомая неисполнимость и негативность последствий для ОАО «<данные изъяты>» напрямую следуют из сопоставления текста соглашений, договоров гарантий и единственного подзаконного нормативно-правового акта Российской Федерации непосредственно регулирующего деятельность в области проектов совместного осуществления, действовавшего на тот момент.

При этом суд делает такой категорический вывод, имея в виду и то, что об умысле ФИО2 на заключение заведомо невыгодных для ОАО «<данные изъяты>» соглашений и гарантий свидетельствует и сокрытие ФИО2 факта заключения соглашений и гарантий от руководства и акционеров ОАО «<данные изъяты>».

Согласно п. 10.7 Устава ОАО «<данные изъяты>» генеральный директор Общества, которым являлся ФИО2, имел полномчия на совершение сделок, связанных отчуждением имущества, стоимость которого составляет до 10 процентов балансовой стоимости активов Общества на дату принятия решения о совершении такой сделки. Данное положение Устава согласуется с ч. 1 ст. 78 Федерального закона «Об акционерных обществах» от 26.12.1995 №208-ФЗ, согласно которому Уставом общества могут быть установлены также иные случаи, при которых на совершаемые обществом сделки распространяется порядок одобрения крупных сделок, предусмотренный указанным Федеральным законом.

По каждому из двенадцати договоров гарантий ФИО2 выдал гарантии на <данные изъяты>, а всего на общую сумму <данные изъяты>.

Решением Арбитражного суда г. Москвы от ДД.ММ.ГГГГ 12 договоров гарантий определены как крупная сделка, которая признана недействительной. Согласно ст. 90 УПК РФ обстоятельства, установленные вступившим в законную силу решением суда, принятым в рамках арбитражного судопроизводства, признаются судом без дополнительной проверки.

В ходе судебного следствия по настоящему уголовному делу не установлены имеющие значение неисследованные при разбирательстве дела в арбитражном суде доказательства, которые могли бы опровергнуть выводы арбитражного суда.

Доводы защиты о том, что на момент заключения сделок ФИО2 не знал, что данная сделка является крупной, поскольку на тот момент не было соответствующего решения арбитражного суда, в связи с чем в его действиях отсутствует умысел, суд отвергает по следующим основаниям.

ДД.ММ.ГГГГ ФИО2 приступил к исполнению обязанностей генерального директора ОАО с многомиллиардной балансовой стоимостью активов, что заведомо предполагает наличие у него соответствующей компетенции.

К моменту заключения соглашений и договоров гарантий подсудимый имел определенный опыт работы в должности. ФИО2 заключил договоры гарантий, имеющих единый предмет и цель, практически идентичных по содержанию, с иностранными инвесторами, аффилированными с одной международной организацией «ФИО153», имеющих единый порядок исполнения, срок наступления ответственности по обязательствам, а также дополняющих друг друга: инвестиционные соглашения, заключенные во исполнение генерального соглашения, обеспечены заключением договоров гарантий.

ФИО2 утверждает, что заключая договоры гарантий, он понимал, что акции «ФИО6» не могут быть отчуждены без ведома Правительства Российской Федерации, следовательно, отдавал себе отчет в своих действиях.

При этом само по себе заключение ФИО2 соглашений и договоров гарантий без ведома Совета директоров не освобождало его от обязанности отразить данные договоры в бухгалтерской отчетности.

Так, согласно п.2.1.7 трудового договора (т.2 л.д.251) ФИО2 был обязан обеспечивать организацию, надлежащее состояние и достоверность бухгалтерского учета в Обществе.

Между тем, как следует из заключения эксперта бухгалтерской судебной экспертизы, которому суд доверяет в полном объеме, выданные до отчетной даты гарантии и другие виды обеспечения обязательств в пользу третьих лиц, сроки исполнения по которым не наступили, в бухгалтерском учете относятся к условным фактам хозяйственной деятельности согласно п.3 действовавшего на тот период Положения по бухгалтерскому учету «Условные факты хозяйственной деятельности» № Договоры гарантий должны быть отражены на соответствующих счетах бухгалтерского учета ОАО «ФИО154». Указанные договоры гарантии отражены по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ не были, при этом экспертом отдельно отмечено, что по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ отражены операции по иным договорам гарантий с этими же иностранными инвесторами.

Факт отражения в отчетности одних договоров при полном сокрытии других свидетельствует о наличии умысла в действиях подсудимого.

Здесь суд считает необходимым дать оценку доводам защиты о соглашении о предоставлении поручительства от ДД.ММ.ГГГГ, из которого следует, что после заключения данного соглашения «<данные изъяты>» начало перечислять денежное возмещение за предоставление гарантий «<данные изъяты>». Указанное обстоятельство подтвердила в судебном заседании и свидетель ФИО155.

Суд отмечает, что представленные в материалах уголовного дела акты о переводах денежных средств, связаны только с гарантиями от ДД.ММ.ГГГГ года, заключение которых ФИО2 не вменяется в качестве преступных действий.

Более того, в пояснительной записке, составленной ФИО2 (том 28 л.д.268), на которую ссылалась сторона защиты в ходе судебного следствия, указано: «Обязательствами, в обеспечение которых было заключено Соглашение (от ДД.ММ.ГГГГ) о предоставлении поручительства, должны были являться гарантии ОАО «<данные изъяты>», выданные в пользу иностранных инвесторов, однако такие договоры гарантии должным образом заключены не были… ввиду отсутствия акцепта их условий со стороны иностранных компаний».

Таким образом, из указанного следует, что ФИО2 имеются в виду именно незаключенные договоры гарантий от ДД.ММ.ГГГГ года, не принятые иностранным инвестором, которые ФИО2 и не должен был ставить на бухгалтерский учет, однако по известным ему причинам поставил.

При таких обстоятельствах ссылки защиты на п.1.2 Соглашения, согласно которому оно действует и в отношении прошлых гарантий, какого-либо значения не имеют.

Учитывая факт сокрытия договоров от бухгалтерского учета, оцениваемый судом в совокупности с фактом заключения ФИО2 договоров без одобрения Совета директоров и/или общего собрания акционеров, суд приходит к выводу, что действия ФИО2 носили намеренный характер, поскольку его целью явилось сокрытие факта заключения конкретных договоров на сумму обязательств в особо крупном размере, для чего одна крупная сделка была искусственно разделена на 12 обычных сделок, формально не требующих согласия Совета директоров до тех пор, пока это не будет оспорено кем-либо в судебном порядке.

Таким образом, сам факт сокрытия договоров от бухгалтерского учета подтверждает, что ФИО2, заключая 12 договоров гарантий и инвестиционные соглашения, имел понимание относительно сути данных сделок, носивших взаимосвязанный характер, в связи с чем довод защиты об отсутствии умысла на заключение сделок без одобрения Совета директоров по незнанию, упущению, неосмотрительности и т.п., а также в связи с отсутствием понимания о крупности сделки суд отвергает.

Доводы защиты о том, что некоторые члены Совета директоров были в курсе совершаемых сделок, в связи с чем в действиях ФИО2 нет состава преступления, суд отвергает, поскольку Совет директоров не является собранием лиц, дающих порознь свою собственную устную оценку каким-либо фактам и событиям, в том числе правового характера. Совет директоров является коллегиальным органом управления юридического лица, осуществляющим общее руководство деятельностью общества, за исключением решения вопросов, отнесенных Федеральным законом от 26.12.1995 № 208-ФЗ к компетенции общего собрания акционеров (ч.1 ст. 64 Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ, п.9.1 Устава ОАО «<данные изъяты>»). Процедура одобрения крупной сделки, требующая единогласного одобрения членами Совета директоров, описана в ст. 79 данного Федерального закона и не связана с устным одобрением сделки отдельными членами Совета.

Например, из допросов свидетелей ФИО156, ФИО157, бывших членами Совета директоров, в судебном заседании установлено, что о фактах заключения договоров гарантий они не знали.

Суд не видит оснований для выяснения позиций иных членов Совета директоров, поскольку отсутствие юридически оформленного одобрения крупной сделки установлено и не оспаривается сторонами.

Более того, как следует из совокупного толкования положений ч. 3 ст. 79 Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ, пп.8 п.9.3, пп.16 п.8 Устава ОАО «<данные изъяты>», одобрение крупных сделок, предметом которых является имущество, стоимость которого составляет более 50 процентов балансовой стоимости активов общества, принимается общим собранием акционеров большинством в три четверти голосов акционеров – владельцев голосующих акций, принимающих участие в общем собрании акционеров.

Согласно заключению эксперта бухгалтерской судебной экспертизы общая сумма выданных гарантий составляла 93,69% стоимости активов ОАО и соответственно сделка требовала одобрения трех четвертей голосов акционеров на общем собрании.

Суд не вправе расширять рамки предъявленного обвинения, указывая на обман не только членов совета директоров, но и акционеров общества, однако отмечает данный факт как доказательство доводов обвинения об умышленном характере действий ФИО2, поскольку даже факт наличия у отдельных членов Совета директоров каких-либо сведений о совершаемых сделках не означает юридическую правомерность совершения таких сделок. Давать иную оценку действиям/бездействию членов Совета директоров, о чем ведет речь защита (не конкретизировав, кто именно имеется в виду), суд, учитывая рамки предъявленного обвинения, не вправе.

Кроме того, не представив данные о сделках для бухгалтерской отчетности, ФИО2 действовал обманным способом не только против членов совета директоров, общего собрания акционеров, но и Российской Федерации как участника общества, а также налоговых и иных контролирующих органов государственной власти, длительное время не имевших по итогам отчетности сведений о совершении ОАО конкретных сделок.

При таких обстоятельствах доводы защиты об отсутствии умысла в действиях ФИО2 представляется судом неубедительным.

Суд отмечает, что и ФИО158, на показания которого в ЛМТС ссылается защита, отмечал, что «…г-н ФИО2 был достаточно осведомлен об обязательствах, вытекающих из гарантий» (п.82, т.1 л.д.342).

Между тем, несообщение сведений относительно сделки, невнесение сведений о ней в отчетность организации является признаком наличия прямого умысла на совершение такого бездействия.

Таким образом, ФИО2, заключая гарантии на сумму, составлявшую 93,69% от балансовой стоимости активов Общества, без ведома компетентных органов управления Общества, заведомо осознавая неисполнимость инвестиционных соглашений, понимая, что договорами установлен единый срок наступления исполнения по обязательствам, а следовательно, возможно единовременное предъявление претензий на общую сумму, составлявшую 93,69% от балансовой стоимости активов Общества, не мог не осознавать, что совершает крупную, заведомо неисполнимую сделку, причиняя тем самым существенный вред правам и законным интересам организации, без какой-либо выгоды для ОАО «<данные изъяты>», действуя вопреки интересам ОАО.

Установленные судом обстоятельства на основании достоверных и объективных данных, содержащихся в письменных материалах дела, опровергают доводы отдельных свидетелей, носящие характер их личного мнения, о том, что законодательство, регулировавшее вопросы реализации Киотского протокола, было принято.

Соглашаясь с доводами обвинения о том, что действия ФИО2 носили преступный умышленный характер, суд тем не менее приходит к выводу, что обвинением не доказано наличие умысла на покушение на мошенничество, то есть умышленные действия, непосредственно направленные на хищение чужого имущества, путем обмана и злоупотребления доверием, с использованием своего служебного положения, организованной группой, в особо крупном размере, когда преступление не было доведено до конца по не зависящим от подсудимого обстоятельствам.

Так, обвинением не представлены убедительные доказательства того, что лица, якобы состоявшие в сговоре с ФИО2, как указано в обвинительном заключении, «…организовали прекращение выполнения работ на региональных ГРО…», поскольку следствием не устанавливались фактические причины прекращения работ ГРО, а обвинение о сговоре ФИО2 с соучастниками, способными организовать прекращение работ по проектам совместного осуществления, какими-либо доказательствами в принципе не подтверждены.

Суд, соглашаясь с позицией защиты, устанавливает, что причастность ФИО2 к прекращению работ на ГРО не доказана.

Обвинением не представлены доказательства наличия сговора между ФИО2 и неустановленными соучастниками, а также наличия умысла на хищение конкретным описанным в обвинении способом. Какие-либо свидетели, которые могли бы подтвердить наличие такого сговора, следствием не устанавливались, по итогам допроса в судебном заседании следователя ФИО159 вследствие ее ухода от прямого ответа, так и не было достоверно выяснено, направлялось ли международное поручение на розыск предполагаемых иностранных соучастников.

Следствием не выяснялись ни связи ФИО2 с иными лицами, ни возможность его вступления в сговор с иностранными гражданами, ни цели и обстоятельства такого сговора, ни возможность реально предъявить к исполнению решение иностранного суда на указанную в обвинении сумму при установленных обстоятельствах подписания инвестиционных соглашений, не дана оценка тому обстоятельству, что иностранными инвесторами предъявлены иски только в рамках реально понесенного ущерба.

Между тем, обвинение в совершении преступления организованной группой предполагает выяснение наличия устойчивой связи между соучастниками, объединившимися для одного или нескольких преступлений (ч.3 ст. 35 УК РФ).

Согласно ч. 4 ст. 14 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях, однако представленное в суд вместе с материалами уголовного дела обвинительное заключение именно содержит предположение относительно возможного варианта событий на основании самого факта заключения в нарушение установленного порядка невыгодных и неисполнимых для ОАО «<данные изъяты>» договоров и соглашений.

Указывая на умысел ФИО2, в частности, следствие ссылается на злоупотребление доверием как способ хищения, однако обвинением не представлены вообще сведения о том, что ФИО2 вступал с кем-либо из акционеров ОАО «<данные изъяты>» в доверительные отношения, не указано, каким конкретным образом ФИО2 воспользовался указанными доверительными отношениями в своих целях.

Не установлено следствием и что обман ФИО2 членов Совета директоров при подписании договоров являлся именно попыткой хищения большей части имущества ОАО «<данные изъяты>», а не был связан с иными целями, в том числе следствием не рассматривались и не устанавливались какие-либо иные возможные способы приобретения ФИО2 имущества либо права на такое имущество.

Показания свидетеля ФИО160 о том, что ФИО2 просил его заключить договор подряда с «<данные изъяты>» сами по себе, в отсутствие иных доказательств, убедительным доказательством наличия умысла у ФИО2 на хищение имущества указанным способом не являются.

Некоторые свидетели, в том числе свидетель обвинения ФИО59, значимых показаний по делу вообще не дали.

Какая-либо связь действий/бездействия ФИО2 и наличия поддельных подписей на инвестиционных соглашениях следствием не устанавливалась, равно как и не установлено наличие соучастников, которые могли эти подписи подделать. Сам по себе неоспариваемый никем факт наличия поддельных подписей, в частности, главного бухгалтера ФИО161 ОАО «<данные изъяты>», на инвестиционных соглашениях является, по мнению суда, достаточным доказательством (с учетом наличия иных доказательств) того, что действия ФИО2, являвшегося генеральным директором этого же ОАО, связанные с заключением инвестиционных соглашений и договоров гарантий, заключенных во их исполнение, носили умышленный характер, однако не является достаточным доказательством наличия умысла на мошенничество вмененным следствием способом.

Учитывая, что суду не представлены достаточные доказательства того, что определение ЛМТС в качестве арбитра по спорам, вытекающим из договоров с иностранными контрагентами, равно как и заключение соглашений по английскому праву являются выходящей за рамки обычного практикой по таким соглашениям, суд, толкуя неустранимые сомнения в пользу подсудимого, исключает из обвинения указание: «…одновременно предусматривающих разрешение всех споров, возникающих по инвестиционным соглашениям только Лондонским международным третейским судом, исключая тем самым возможность защиты интересов ОАО «<данные изъяты>» на территории Российской Федерации», поскольку по смыслу обвинительного заключения, указанное обстоятельство вменяется ФИО2 как составная часть его преступного умысла.

Суд, оценивая доказательства со стороны обвинения, отмечает и то обстоятельство, что заключение правовой судебной экспертизы, представленное в письменных материалах дела, является недопустимым доказательством. К такому выводу суд приходит, соглашаясь с доводами защиты о том, что эксперт ФИО162 может являться заинтересованным лицом.

Согласно п.2 ч. 2 ст. 70 УПК РФ эксперт не может принимать участие в производстве по уголовному делу, если он находился или находится в служебной или иной зависимости от сторон или их представителей.

В соответствии с п.1 ч. 2 ст. 70, ч. 2 ст. 61 УПК РФ эксперт не может участвовать в производстве по уголовному делу также в случаях, если имеются иные обстоятельства, дающие основание полагать, что он лично, прямо или косвенно, заинтересован в исходе данного уголовного дела.

Действительно, из материалов дела следует, что указанный эксперт принимала участие в качестве эксперта со стороны инвесторов по иску инвесторов к ОАО «<данные изъяты>» в ЛМТС, в связи с чем имеются сомнения в беспристрастности и объективности эксперта в отношении подсудимого ФИО2, возглавлявшего ОАО «<данные изъяты>» на тот момент.

При таких обстоятельствах эксперт подлежала отводу следователем в соответствии с ч. 1 ст. 70, ч. 1 ст. 69 УПК РФ, чего сделано не было, в связи с чем суд признает заключение эксперта недопустимым доказательством.

В этой связи представленное стороной обвинения доказательство оценке по существу не подлежит.

Суд, соглашаясь с позицией защиты, устанавливает, что наличие у ФИО2 сговора с неустановленными соучастниками, равно как и умысел на хищение вмененного объема денежных средств – имущества ОАО «<данные изъяты>» – указанным в обвинении способом не доказаны.

Вместе с тем, суд исходит из того, что факт заключения руководителем юридического лица неисполнимого договора с заведомым наступлением ответственности юридического лица в течение короткого срока перед инвесторами при установленных судом с учетом качества проведенного следствия обстоятельств является элементом объективной стороны состава преступления, предусмотренного ст. 201 УК РФ.

ФИО2, будучи генеральными директором ОАО «<данные изъяты>», в соответствии с положениями уголовного закона являлся лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации.

Судом установлено, что ФИО2 от имени ОАО «<данные изъяты>» заключил договоры гарантий без какого-либо адекватного возмещения, то есть вопреки законным интересам этой организации, чья деятельность связана с извлечением прибыли.

ФИО2 данные договоры умышленно, вопреки позиции защиты, были заключены в целях извлечения выгод и преимуществ для других лиц, которыми выступили иностранные инвесторы «ФИО163», «ФИО164», «ФИО3», получившие право обращения с исками в особо крупном размере к ОАО «<данные изъяты>» в случае непринятия Российской Федерацией законодательства в области регулирования деятельности в рамках реализации положений Киотского протокола.

Поскольку в ст. 201 УК РФ причиняемый при злоупотреблении полномочиями вред не конкретизирован исключительно как имущественный ущерб, то такой вред может носить и иной характер (см. Определение Конституционного Суда РФ от 28.05.2016 №710-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки ФИО7 на нарушение ее конституционных прав статьей 201 Уголовного кодекса Российской Федерации»).

Данное деяние повлекло причинение существенного вреда правам и законным интересам организации, которые состоят в наличии у Совета директоров и Общего собрания акционеров ОАО законодательно закрепленных правомочий в сфере контроля за деятельностью единоличного исполнительного органа с целью недопущения заключения невыгодных сделок в обход установленного порядка, могущих повлечь причинение ущерба в особо крупном размере. ФИО2, действуя умышленно, лишил иных членов общества неотъемлемого и законного права иметь достоверную информацию о сути и содержании крупных сделок, скрыл факт заключения сделок, тем самым сделал невозможным реализацию иными членами общества права на фактическое участие в такой сделке путем дачи согласия на ее совершение, что привело к многолетним судебным процессам (в том числе на международном уровне) и связанным с ними издержкам, к негативным упоминаниям об обществе в контексте настоящего дела в средствах массовой информации.

Суд оценивает степень существенности причиненного вреда, исходя из фактических обстоятельств дела, приходя к выводу, что взятие единоличным исполнительным органом (генеральным директором) на себя ответственности за многомиллионные сделки путем заведомого лишения иных членов общества прав, предоставленных федеральным законом, привело к возникновению существенных рисков для общества, чем были нарушены права и законные интересы организации в целом.

Суд не считает необходимым давать подробную оценку многочисленным доводам защиты в пользу каждого из двух основных аргументов защиты, указанным выше, поскольку большая их часть связана с оспариванием наличия в действиях ФИО2 умысла на хищение имущества, чему суд уже дал оценку и пришел к выводу о недоказанности такого умысла. По мнению суда, доказанность или недоказанность какого-либо из данных аргументов не имеет правового значения при установленных судом в ходе судебного следствия обстоятельствах, не влияет на факт наличия состава преступления, предусмотренного ст. 201 УК РФ, поскольку данной нормой закона установлена ответственность за умышленное нарушение порядка заключения договоров вопреки интересам общества независимо от последствий и дальнейших действиях виновного.

Суд учитывает, что ряд свидетелей, допрошенных со стороны обвинения, дали показания в пользу подсудимого, указывая, что работы на ГРО выполнялись, проекты планировалось закончить реальным осуществлением с получением материальной выгоды.

Об указанном, по мнению защиты, свидетельствуют и показания иностранного инвестора в суде, письменные материалы дела.

Вместе с тем, факт осуществления каких-либо работ, причем вне рамок инвестиционных соглашений, а в рамках неких договоров подряда, о которых договоренности с иностранными инвесторами не было, а также обстоятельства, связанные с прекращением работ на ГРО, какого-либо значения не имеют, поскольку преступные действия и бездействие совершены ФИО2 при заключении инвестиционных соглашений и договоров гарантий, а последующее прекращение работ, даже если оно совершено иными лицами, не является основанием для признания отсутствия в действиях ФИО2 состава преступления, предусмотренного ст. 201 УК РФ.

Суд также отмечает, что инвестиционными соглашениями было предусмотрено выполнение работ за прошедший период, что должного объяснения со стороны подсудимого в судебном заседании не получило, равно как и суду не были представлены сведения о том, что ФИО2 при выдаче гарантий хоть как-то был удостоверен факт проведения каких-либо работ.

Кроме того, основания для обращения взыскания по договорам гарантии возникали независимо от прекращения работ иными лицами, что подтверждается и уведомлениями инвестора (аналогичны друг другу по содержанию), например, уведомлением от ДД.ММ.ГГГГ (проект «ФИО165», сшив 1, Устюг), согласно которому инвестор заявляет о прекращении инвестиционного соглашения, поскольку проект не зарегистрирован в качестве ПСО до ДД.ММ.ГГГГ (инвестор указал данный срок, поскольку считал, что законодательство РФ, касающееся ПСО, вступило в силу до ДД.ММ.ГГГГ, с чем согласился и ЛМТС, однако с чем не согласен суд по данному делу. Вместе с тем, данный вопрос принципиального правового значения не имеет, поскольку проекты не были зарегистрированы и в срок до ДД.ММ.ГГГГ, равно как и не были исполнимы на практике к этому сроку).

Участие ФИО2 в переписке, направленной якобы с его слов, на продолжение реализации проектов, не означает, что у подсудимого в период заключения договоров отсутствовал умысел на совершение преступления, предусмотренного ст. 201 УК РФ, поскольку на момент направления писем ФИО2, как установлено судом, было известно, что возможность предъявления требований на сумму гарантий иностранными инвесторами к ОАО «<данные изъяты>» не зависит от дальнейшего продолжения выполнения проектов совместного осуществления. На момент переписки и начала судебных разбирательств ФИО2 полностью выполнил объективную сторону состава преступления, предусмотренного ст. 201 УК РФ.

В то же время, такая переписка, указывающая на якобы заинтересованность ФИО2 в продолжении проектов, могла укрепить позицию ФИО2 о непричастности его к совершению преступления, чего не мог не понимать подсудимый при составлении таких писем.

Суд отмечает, что заявления в правоохранительные органы были написаны ФИО2 после обращения инвесторов с исками в Лондонский международный третейский суд, в связи с чем суд рассматривает данные заявления не как попытку ФИО2 установить истину, учитывая, что она не могла не быть ему известна, как выяснено выше, а на минимизацию негативных последствий для себя лично, в том числе последствий возможного привлечения к уголовной ответственности, имея в виду предъявленные требования на значительные суммы, возникший в связи с этим резонанс в сфере газовой промышленности, что подтверждается сообщениями СМИ, а также количество вовлеченных в процесс лиц как внутри, так и за пределами Российской Федерации, что следует из материалов дела.

Суд соглашается с позицией защиты, что акции «ФИО6» в активе «<данные изъяты>» имеют особый правовой режим отчуждения. В соответствии с п.9 Указа Президента РФ от 08.12.1992 №1559 (с изменениями от 12.05.1997) «О преобразовании в акционерные общества и приватизации государственных предприятий, объединений и организаций газового хозяйства Российской Федерации» в целях обеспечения разработки перспективных схем газоснабжения регионов в увязке с развитием магистральных газопроводов, распределительных сетей, проведения единой инвестиционной политики газификации России при учреждении Российского акционерного общества «ФИО6» передана в собственность акционерного общества «<данные изъяты>» часть акций, принадлежащих Российской Федерации, с правом их отчуждения по согласованию с Правительством Российской Федерации. Передаваемые акции внесены в уставный капитал акционерного общества «<данные изъяты>».

Вместе с тем, суд отмечает, что согласно ч. 1 ст. 16 АПК РФ вступившие в законную силу судебные акты арбитражного суда являются обязательными для органов государственной власти, органов местного самоуправления, иных органов, организаций, должностных лиц и граждан и подлежат исполнению на всей территории Российской Федерации. Таким образом, указанный правовой статус для изъятия имущества в судебном порядке препятствия не представляет, в связи с чем доводы защиты со ссылками на заключение специалистов суд отклоняет.

Суд также отмечает, что, в частности, из письма, составленного ФИО2 и направленного в правоохранительные органы, следует, что «Сумма обязательств [по договорам гарантий] – <данные изъяты>… есть все основания полагать…, что сумма требований иностранных инвесторов [в Лондонском международном третейском суде] будет не ниже гарантированных» (том 16 л.д.8).

По мнению ФИО2, изложенному в письме прокурору Брянской области, а также в иных аналогичных письмах по другим субъектам РФ (том 16 л.д.14 и далее по тому), «… подделка реквизитов ОАО «<данные изъяты>» на инвестиционном соглашении… однозначно указывает на то, что данный проект и не предполагалось осуществлять. Поддельный договор был необходим для того, чтобы заключить в его обеспечение договор гарантии с ООО «<данные изъяты>… Заключение инвестиционного соглашения, заключение договора гарантии с ОАО «<данные изъяты>» и последующее обращение в суд к ОАО «<данные изъяты>» с иском о возмещении убытков может являться мошеннической схемой создания задолженности у российской компании перед иностранными компаниями на псевдоправовых основаниях».

Доводы защиты со ссылками на решения арбитражных судов и Черемушкинского районного суда г. Москвы (по делу ОЮЛ «<данные изъяты>») не имеют отношения к указанному делу, при этом суд находит доводы неубедительными и надуманными, не подтверждаемыми реальными фактами, а потому подлежащими отклонению.

Иные доводы сторон, заявленные в ходе судебного следствия, достаточными основаниями для признания отсутствия в действиях ФИО2 события и состава преступления, предусмотренного ст. 201 УК РФ, равно как и для признания наличия в действиях ФИО2 состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ, не являются.

Ссылки стороны защиты на процессуальные нарушения и их оценка.

На некоторые из указанных доводов судом даны ответы в процессуальной форме на различных стадиях судебного разбирательства, вместе с тем, учитывая неоднократные ссылки защиты на указанные нарушения, в том числе в прениях, суд считает необходимым оценить действия следователя в ходе предварительного расследования.

Доводы о неознакомлении ФИО2 с материалами дела по окончании предварительного расследования в части некоторых электронных носителей, а также различных иноязычных документов, не переведенных на русский язык, суд отвергает, поскольку в соответствии с ч. 1 ст. 217 УПК РФ в случае невозможности предъявления вещественных доказательств следователь выносит об этом постановление, что и было сделано в данном случае. Указанные электронные носители и иноязычные документы не фигурировали в ходе судебного процесса как доказательства обвинения, в связи с чем у суда отсутствуют основания считать, что право ФИО2 на защиту от предъявления таких доказательств было каким-либо образом нарушено. Достоверных данных о том, что в указанных предметах/документах могут содержаться важные для защиты сведения, суду представлено не было. Защите была предоставлена неограниченная возможность знакомиться с материалами дела, включая вещественные доказательства, в ходе судебного следствия, в том числе и с электронными носителями, однако мотивированных ходатайств об осмотре в судебном заседании соответствующих вещественных доказательств заявлено не было.

В ходе судебного следствия убедительных доводов о том, что постановление о привлечении в качестве обвиняемого в том виде, в каком оно имеется в материалах дела, не было вручено обвиняемому, не представлено. Заключение специалиста, приобщенное по ходатайству защиты, не подтверждает, что ФИО2 не вручалась копия постановления от ДД.ММ.ГГГГ, при этом суд, как и ранее, отмечает, что из допроса ФИО2 от ДД.ММ.ГГГГ следует, что он действительно ссылается на копию постановления о привлечении в качестве обвиняемого от ДД.ММ.ГГГГ (том 27 л.д.180), вместе с тем также дважды ссылается на то, что постановление о привлечении в качестве обвиняемого вынесено ДД.ММ.ГГГГ (том 27 л.д.197, 222). Следует также отметить, что представленная ФИО2 копия постановления и оригинал, имеющийся в деле, не отличаются друг от друга, кроме дополнительного указания на адрес места нахождения ОАО «<данные изъяты>», который в любом случае хорошо известен подсудимому.

Доводы о том, что следователь ФИО166 поздно рассматривала ходатайства, давала ненадлежащие ответы, суд отклоняет, поскольку позднее вручение ответов не лишало сторону защиты права на их обжалование, вопреки доводам защиты, чего сделано не было, по крайней мере, в материалах дела достоверных сведений об этом не имеется. Само по себе позднее вручение ответов на ходатайства является процессуальным нарушением, однако оно не лишило обвиняемого возможностей, предоставленных уголовно-процессуальным законом, а также не являлось препятствием для рассмотрения дела. Доводы о неполноте следствия и представленных материалов, неверной оценке следователем фактических обстоятельств и доказательств, оцениваются судом по итогам судебного разбирательства в настоящем приговоре, при этом суд сам определяет, являются ли доказательства, представленные в материалы дела, достаточными и допустимыми.

Постановление следователя об отказе в отводе ряда следователей (том 1 л.д.92) не обжаловалось защитниками, доводы о незаконности постановления были заявлены только в суде, при этом конкретные доводы о том, что наличие такого постановления в материалах дела влечет признание каких-либо доказательств недопустимыми, суду так и не представлено. Суд при этом учитывает, что ходатайство об отводе было заявлено на завершающей стадии предварительного следствия, постановление следователем вынесено ДД.ММ.ГГГГ, а ДД.ММ.ГГГГ предъявлено обвинение в окончательной редакции. Какие-либо следственные действия, имеющие значение для существа дела, указанными в ходатайстве лицами после заявления ходатайства об отводе не проводились.

Доводы, связанные с характерным отношением адвоката ФИО167 к опискам следователя в части указания дат (постановление от ДД.ММ.ГГГГ, что было исправлено уточняющим постановлением; постановление от ДД.ММ.ГГГГ, которое якобы для следователя является нерабочим днем), суд отклоняет как не носящие конструктивного характера и не требующие вообще какого-либо обсуждения по существу.

Ошибочное указание даты вступления в силу Федерального закона от 04.11.2004 №128-ФЗ «О ратификации Киотского протокола к Рамочной конвенции Организации Объединенных Наций об изменении климата» в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, а также в обвинительном заключении, учитывая, что указанный нормативно-правовой акт является федеральным законом, доступным для неограниченного числа лиц, суд признает несущественным, не имеющим правового значения для существа дела, не нарушающим право подсудимого на защиту.

По ходатайству стороны защиты в суд для допроса вызвана следователь ФИО60, которая в ответ на вопросы защитников пояснила, что все следственные действия ею проведены в рамках уголовно-процессуального закона. Большинство вопросов защиты при этом носили неконструктивный характер и были сняты председательствующим.

По смыслу закона под существенными нарушениями предварительного следствия следует понимать такие нарушения, которые не позволяют принять суду итоговое решение, в связи с чем возникает необходимость возвращения дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Суд приходит к выводу, что допущенные нарушения процессуально не препятствуют постановлению по итогам судебного следствия на основании имеющихся материалов предварительного следствия итогового решения. Оценку же действиям следствия суд дает в том числе и в ходе рассмотрения вопроса о доказанности или недоказанности конкретных действий, вмененных подсудимому.

Вопросы квалификации назначения наказания.

Суд по итогам судебного следствия приходит к выводу, что вина ФИО2 частично доказана, а его действия подлежат переквалификации с ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ на ст. 201 УК РФ.

При этом суд отмечает, что потерпевшей стороной неоднократно как в ходе предварительного следствия, так и в ходе судебного следствия, делались ссылки на то, что в ходе судебных разбирательств ОАО «<данные изъяты>» как в ЛМТС, так и в российских арбитражных судах, ОАО потратило значительные, миллионные суммы на судебные издержки, что повлекло тяжкие последствия, в связи с чем в определенный момент времени следствие рассматривало вопрос о привлечении ФИО2 к ответственности по ч. 2 ст. 201 УК РФ. Впоследствии действия ФИО2 были квалифицированы по ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ, обвинение по которой суд счел недоказанным.

В соответствии с ч. 2 ст. 252 УПК РФ изменение обвинения в судебном разбирательстве допускается, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту.

В настоящее время ФИО2 предъявлено обвинение в совершении покушения на тяжкое преступление, в связи с чем максимальное наказание за указанное преступление составляет 7,5 лет лишения свободы.

Ч.2 ст. 201 УК РФ предусматривает ответственность за тяжкое преступление до 10 лет лишения свободы, кроме того, в фабуле обвинения указанные судебные издержки не установлены и не описаны, в связи с чем не могут быть установлены судом самостоятельно, поскольку это повлечет выход суда за пределы обвинения, взятие судом на себя несвойственной функции органа предварительного расследования, ухудшение положения подсудимого.

В итоге суд при переквалификации действий ФИО2 квалифицирует их по ч. 1 ст. 201 УК РФ, поскольку судом в рамках предъявленного обвинения установлено лишь то, что ФИО2, будучи лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, использовал свои полномочия вопреки законным интересам этой организации и в целях извлечения выгод и преимуществ для других лиц, при этом деяние повлекло причинение существенного вреда правам и законным интересам организации.

Действия следствия воспрепятствовали возможности суда делать какие-либо иные выводы, исходя из обстоятельств предъявленного обвинения.

Ч.1 ст. 201 УК РФ подлежит применению в редакции Федерального закона от 08.12.2003 №162-ФЗ, действовавшей на момент совершения преступления, предусматривавшей наказание в виде лишения свободы до 3 лет, поскольку последующими редакциями наказание за указанное преступление усилено до 4 лет лишения свободы.

Федеральным законом от 07.12.2016 №420-ФЗ внесены изменения в ч. 2 ст. 15 УК РФ и установлено, что преступлениями небольшой тяжести признаются умышленные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное УК РФ, не превышает трех лет лишения свободы. Этим же законом внесены изменения в ч. 1 ст. 56 УК РФ, согласно которым наказание в виде лишения свободы может быть назначено осужденному, совершившему впервые преступление небольшой тяжести, только при наличии отягчающих обстоятельств, предусмотренных статьей 63 УК РФ.

С учетом положений ст. 10 УК РФ указанная норма применима к подсудимому, в связи с чем он подлежит ответственности по ч. 1 ст. 201 УК РФ в редакции Федерального закона от 08.12.2003 №162-ФЗ, но как за преступление небольшой тяжести.

При назначении наказания суд учитывает положения ч. 3 ст. 60 УК РФ, характер и степень общественной опасности преступления, данные о личности подсудимого, имеющего многочисленные награды, положительные характеристики, влияние наказания на исправление подсудимого и условия жизни его семьи: у подсудимого есть супруга, больная мать.

Отягчающих наказание обстоятельств, предусмотренных ст. 63 УК РФ, судом не установлено, в связи с чем наказание в виде лишения свободы к ФИО2 неприменимо.

Смягчающим наказание обстоятельством суд учитывает имеющиеся заболевания.

Назначая наказание, суд отмечает, что в соответствии со ст. 43 УК РФ наказание есть мера государственного принуждения, назначаемая по приговору суда, и применяется в целях восстановления социальной справедливости, а также в целях исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений.

Суд с учетом требований закона, установленных обстоятельств, считает возможным назначить наказание в виде исправительных работ, при этом учитывает, что суд применяет ч. 1 ст. 201 УК РФ в редакции Федерального закона от 08.12.2003 №162-ФЗ как позволяющей не назначать впервые осужденному наказание в виде лишения свободы. Вместе с тем, санкция указанной статьи содержит нижний предел для наказания в виде исправительных работ в виде одного года, в отличие от последующих редакций, в связи с чем указанная нижняя граница с учетом положений ст. 10 УК РФ судом не учитывается при определении размера наказания, однако при этом суд не видит возможности в применении ст. 64 УК РФ, поскольку считает необходимым назначить наказание в виде исправительных работ сроком свыше одного года в пределах санкции статьи.

Ч. 1 ст. 50 УК РФ в редакции Федерального закона от 07.12.2016 №420-ФЗ позволила применять наказание в виде исправительных работ в том числе и к осужденному, имеющему основное место работы, что, как полагает суд, улучшает положение подсудимого, поскольку позволяет исполнять наказание без отрыва от основной трудовой деятельности. Данных о том, что ФИО2 уволен с последнего места работы, у суда не имеется, в связи с чем суд считает возможным назначить наказание в виде исправительных работ по основному месту работы.

Учитывая, что ФИО2 в настоящее время находится под стражей, срок содержания под стражей подлежит зачету в срок отбывания наказания в виде исправительных работ из расчета один день содержания под стражей за три дня исправительных работ (ч.3 ст. 72 УК РФ).

Оснований для применений положений ст. 73 УК РФ к назначаемому виду наказания суд не усматривает с учетом обстоятельств совершения преступления.

Согласно п. «а» ч. 1 ст. 78 УК РФ лицо освобождается от уголовной ответственности, если со дня совершения преступления истекло два года после совершения преступления небольшой тяжести.

Последние договоры гарантий были подписаны ФИО2 ДД.ММ.ГГГГ года, в связи с чем к настоящему моменту сроки давности привлечения его к ответственности истекли.

Согласно п.3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ возбужденное уголовное дело подлежит прекращению в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

Согласно ч. 8 ст. 302 УПК РФ, если основания прекращения уголовного преследования, указанные в п.3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, обнаруживаются в ходе судебного разбирательства, то суд продолжает рассмотрение уголовного дела в обычном порядке до его разрешения по существу. В случае, предусмотренном п.3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, суд постановляет обвинительный приговор с освобождением осужденного от наказания.

Учитывая, что основания прекращения уголовного преследования установлены судом после удаления в совещательную комнату для постановления итогового решения в ходе обсуждения вопроса о доказанности и недоказанности конкретных действий подсудимого с последующей переквалификацией на менее тяжкую статью, при этом, исходя из позиции подсудимого и защитника, они не согласны и с квалификацией действий подсудимого по ч. 1 ст. 201 УК РФ, поскольку просили постановить оправдательный приговор, оспаривая наличие умысла в действиях подсудимого, суд приходит к выводу о постановлении обвинительного приговора с освобождением от наказания.

Учитывая, что срок давности за совершенное преступление истек до принятия Постановления Государственной Думы РФ «Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов», суд не видит необходимости в применении акта амнистии.

Судьбу вещественных доказательств суд разрешает в соответствии со ст. 81 УПК РФ.

На основании изложенного, и руководствуясь ст. 308-309 УПК РФ, суд

ПРИГОВОРИЛ

Признать ИЗБИЦКИХ ФИО168 виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 201 УК РФ (в редакции Федерального закона от 08.12.2003 №162-ФЗ), и назначить ему наказание в виде исправительных работ по основному месту работы сроком на ОДИН год ЧЕТЫРЕ месяца с удержанием из заработной платы осужденного в доход государства в размере десяти процентов.

В соответствии с ч. 3 ст. 72 УК РФ зачесть в срок отбывания наказания в виде исправительных работ время содержания ФИО2 под стражей в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ включительно из расчета один день содержания под стражей за три дня исправительных работ.

На основании п.3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ от назначенного наказания ФИО2 освободить в связи с истечением срока давности уголовного преследования.

Меру пресечения в виде содержания под стражей отменить, освободив ФИО2 из-под стражи в зале суда.

Все вещественные доказательства, хранящиеся при материалах уголовного дела, хранить при материалах дела.

Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в Московский городской суд в течение десяти суток со дня его провозглашения.

Осужденному разъясняется право участвовать в рассмотрении дела судом апелляционной инстанции, о чем необходимо сообщить в апелляционных жалобах либо в возражениях на жалобы, представления, принесенные другими участниками уголовного процесса.

Осужденный также вправе поручать осуществление своей защиты в суде апелляционной инстанции избранным им защитникам либо ходатайствовать о назначении защитника, о чем сообщить в суд, постановивший приговор, в письменном виде.

Судья К.А. Мариненко

Консультация адвоката по мошенничеству, с опытом работы 15 лет	БЕСПЛАТНО
Подготовка искового заявления, ходатайства	2 000 р.
Стоимость ведения простого дела по мошенничеству	от 10 000 р.
Судебная защита (сложное дело)	от 20 000 р.

Приговор суда по ч. 4 ст. 159 УК РФ № 1-36/2015

Цены на услуги по мошенничеству

Вас консультируют
опытные юристы

Приговор суда по ч. 4 ст. 159 УК РФ № 1-36/2015

Цены на услуги по мошенничеству

Вас консультируют опытные юристы

Вас консультируют
опытные юристы