Приговор суда по ч. 4 ст. 111 УК РФ № 1-298/2014

1-298/14

ПРИГОВОР

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

г. Москва 29 июля 2016 г.

Тимирязевский районный суд г. Москвы в составе:

председательствующего судьи Хреновой Т.В.,

при секретаре Прохорычевой М.А.,

с участием государственного обвинителя – помощника Тимирязевского межрайонного прокурора г. Москвы Булкина А.И.,

подсудимого Жмыхова В.А.,

защитника в лице адвоката Мурадяна А.М., представившего удостоверение «№» и ордер № 1616 от 20.05.2016 г.,

а также потерпевшего «ФИО»2,

рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело в отношении

Жмыхова В. А., «данные изъяты», не судимого,

обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ,

УСТАНОВИЛ:

Жмыхов В.А. совершил умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего, при следующих обстоятельствах:

30 марта 2016 г., в период времени с 01 часа 30 мин. до 07 час.00 мин., находясь по адресу: «адрес», он (Жмыхов В.А.), имея умысел на причинение тяжкого вреда здоровью, в ходе ссоры, возникшей на почве личных неприязненных отношений, нанес «ФИО»1 один удар ножом в область передней брюшной стенки, причинив тем самым телесное повреждение в виде колото-резаного ранения передней стенки живота с проникновением в брюшную полость, с повреждением петель тощей кишки, которое повлекло тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни и состоит в прямой причинной связи с наступлением смерти «ФИО»1, скончавшейся 01 апреля 2016 г., в период времени примерно с 01 часа 30 мин. до 03 час. 30 мин., от интоксикации, вызванной развитием фибринозно-гнойного перитонита вследствие проникающего колото-резаного ранения передней стенки живота с проникновением в брюшную полость и повреждением петель тощей кишки.

Допрошенный в судебном заседании подсудимый Жмыхов В.А. свою вину по предъявленному обвинению признал частично, отрицая наличие умысла на причинение тяжкого вреда здоровью «ФИО»1, показал, что 30 марта 2016 г., около 03 час., между ним и его отцом – «ФИО»2 произошел конфликт, в процессе которого он стал выражаться нецензурной бранью и отец ударил его кулаком в лицо. Он попытался вытолкнуть отца из комнаты, в результате чего последний вновь нанес ему удары, а он (Жмыхов В.А.) в свою очередь ударил отца палкой. Тогда «ФИО»2 повалил его на диван, а когда он (Жмыхов В.А.) пришел в себя, отца в комнате уже не было. Далее, взяв гантель, он разбил ею стекло в двери, ведущей в комнату родителей, но в тот момент не увидел, что за дверью стоит мать, а через какое-то время пошел на кухню, взял нож, так как хотел порезаться, чтобы привлечь внимание родителей, и когда повернулся, держа в руке нож, увидел стоящую за спиной мать. В результате он поцарапал ее ножом, однако никаких криков со стороны матери, крови, не было. После этого мать вошла на кухню, а он направился в комнату и впоследствии уехал в «адрес». На следующий день он позвонил отцу, поинтересовался здоровьем матери. Отец ответил, что все нормально, а 01 апреля 2016 г. от последнего ему стало известно о смерти «ФИО»1

Допросив потерпевшего «ФИО»2, свидетеля «ФИО»3, огласив на основании ч. 1 ст. 281 УПК РФ показания свидетеля «ФИО»4 и исследовав письменные материалы уголовного дела, суд приходит к убеждению, что вина Жмыхова В.А. в совершении вышеописанных преступных действий подтверждается следующими доказательствами:

- показаниями допрошенной в судебном заседании свидетеля «ФИО»5, из которых следует, что в конце марта 2016 г. «ФИО»2 и «ФИО»1 должны были приехать к ней домой, чтобы навестить внуков. Однако в назначенный день они не приехали и она, позвонив им по телефону, узнала от «ФИО»1, что ночью произошел конфликт со Жмыховым В.А., в ходе которого последний ударил ее («ФИО»1) по голове, в связи с чем на лице образовалась большая гематома, а также нанес ножевое ранение в область живота. Она предложила обратиться в отдел полиции, но «ФИО»1 ответила, что рана не глубокая, а 01 апреля 2016 г. ей («ФИО»3) стало известно о смерти последней.

- показаниями свидетеля «ФИО»4, допрошенной при производстве предварительного расследования, оглашенными в судебном заседании на основании ч. 1 ст. 281 УПК РФ по ходатайству государственного обвинителя, из которых следует, что 30 марта 2016 г., в 06 час., ее разбудил шум, доносившийся из квартиры «№», расположенной по адресу: «адрес». Были слышны мужские и женский голоса, а также хлопанье дверьми. Ссора в указанной квартире происходила около часа, после чего все стихло (том 1 л.д.113-114);

- протоколами осмотра места происшествия (с прилагаемой фототаблицей), свидетельствующими о том, что при осмотре квартиры, расположенной по адресу: «адрес», был обнаружен труп «ФИО»1 с кровоподтеками на лице и ранением в области передней брюшной стенки. В ванной комнате обнаружена футболка, женская сорочка с пятнами вещества бурого цвета. Брызги вещества аналогичного цвета имеются также на входной двери в туалетную комнату, на полу и на двери в комнате «№». Присутствовавший при осмотре места происшествия «ФИО»2 пояснил, что его сын – Жмыхов В.А. в ходе ссоры нанес «ФИО»1 удар гантелей в область головы, а впоследствии, находясь на кухне, нанес ей одним из кухонных ножей удар в область живота. После этого собрав свои вещи, сын уехал в «адрес» (том 1 л.д.46-48, 50-53, 54-58, 60-78);

- протоколом проверки показаний на месте (с прилагаемой к нему фототаблицей), из которого следует, что по прибытии совместно с участниками данного следственного действия в квартиру, расположенную по адресу: «адрес», обвиняемый Жмыхов В.А. в присутствии понятых и защитника показал, продемонстрировав свои действия на манекене, механизм причинения ножевого ранения «ФИО»1 (том 1 л.д.271-279);

- протоколом предъявления предмета для опознания, свидетельствующим о том, что среди предъявленных для опознания ножей обвиняемый Жмыхов В.А., в присутствии понятых и защитника, опознал нож, которым он 30.03.2016 г. нанес удар в область туловища «ФИО»1 (том 1 л.д.295-298);

- заключением судебно-медицинской экспертизы, из выводов которой следует, что у «ФИО»1 имелись следующие телесные повреждения: колото-резаное ранение передней стенки живота с проникновением в брюшную полость, с повреждением петель тощей кишки, причинившее тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни и состоящее в прямой причинной связи с наступлением смерти. Указанное ранение образовалось от ударного воздействия предмета, обладающего колюще-режущими свойствами. Смерть «ФИО»1 наступила 01 апреля 2016 г., в период времени ориентировочно с 01 часа 30 мин. до 03 час. 30 мин., от интоксикации, вызванной развитием фибринозно-гнойного перитонита вследствие проникающего колото-резаного ранения передней стенки живота, с проникновением в брюшную полость и повреждением петель тощей кишки (том 1 л.д.142-149);

- заключением судебно-биологической экспертизы, из выводов которой следует, что на кофте, изъятой при осмотре места происшествия, обнаружена кровь, принадлежащая «ФИО»1 (том 1 л.д.173-185);

- вещественными доказательствами, в качестве которых признаны и приобщены к материалам уголовного дела нож, марлевые тампоны со смывами вещества бурого цвета, женская сорочка, кожный лоскут со следами повреждения (том 1 л.д.236-237).

Оценивая приведенные выше доказательства, суд приходит к убеждению, что они получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального кодекса РФ, признает их допустимыми, относимыми и достоверными, а показания свидетелей также логичными и последовательными. Причин для оговора подсудимого, в частности со стороны свидетеля «ФИО»5, которой об обстоятельствах произошедшего стало известно непосредственно от погибшей «ФИО»1, судом не установлено.

В судебном заседании потерпевший «ФИО»2 показал, что в ночь с 29 марта 2016 г. на 30 марта 2016 г. между ним и сыном – Жмыховым В.А. произошел конфликт, переросший в драку, в результате чего вмешалась супруга - «ФИО»1, которая впоследствии увела его («ФИО»2) в комнату. Тогда сын разбил гантелей стекло двери, ведущей в комнату. При этом у «ФИО»1 в области брови образовалась гематома. Он («ФИО»2) хотел выйти к сыну, но супруга его не пустила. Почувствовав, что у него поднялся уровень сахара в крови и появилось головокружение, он прилег на кровать, а «ФИО»1 пошла поговорить с сыном. Когда он через какое-то время вышел из комнаты, «ФИО»1 и Жмыхов В.А. находились на кухне, при этом никаких ножей в руках у сына он («ФИО»2) не видел. Кроме того, супруга также не говорила, что сын ударил ее ножом. На следующий день по просьбе «ФИО»1 он купил сыну билет и тот уехал в «адрес». О наличии у супруги раны в области живота, он («ФИО»2) узнал, когда та стала менять рубашку. 31 марта 2016 г. «ФИО»1 почувствовала себя плохо, ее тошнило, но на предложение вызвать «Скорую помощь» отвечала отказом. Затем она затихла, а спустя какое-то время он обнаружил, что «ФИО»1 скончалась. После произошедшего он не общался с сыном и о смерти матери последнему стало известно примерно в сентябре 2016 г. Считает, что в действиях сына отсутствовал умысел на причинение ножевого ранения «ФИО»1

Давая оценку показаниям «ФИО»2, утверждавшего в судебном заседании, что он не видел в руках у сына нож, суд расценивает доводы потерпевшего в этой части, как желание смягчить наказание подсудимому за содеянное. Кроме того, показания потерпевшего опровергаются показаниями подсудимого Жмыхова В.А., не отрицавшего о наличии в руке ножа, которым было причинено ножевое ранение «ФИО»1; протоколом осмотра места происшествия, из содержания которого следует, что присутствовавший при осмотре квартиры потерпевший «ФИО»2 сообщил о нанесении Жмыховым В.А. удара в область живота «ФИО»1 одним из кухонных ножей.

Проанализировав показания подсудимого Жмыхова В.А. относительно обстоятельств причинения ножевого ранения своей матери, суд считает их не состоятельными, поскольку они полностью опровергаются исследованными в ходе судебного следствия доказательствами, представленными стороной обвинения, в том числе заключением судебно-медицинской экспертизы, согласно выводам которой обнаруженное у «ФИО»1 колото-резаное ранение передней стенки живота с проникновением в брюшную полость, с повреждением петель тощей кишки, причинившее тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни и состоящее в прямой причинной связи с наступлением смерти потерпевшей, образовалось от ударного воздействия предмета, обладающего колюще-режущими свойствами. Оснований сомневаться в объективности экспертного заключения, у суда не имеется, экспертиза проведена судебно-медицинским экспертом, имеющим высшее медицинское образование, предупрежденным об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения и не заинтересованным в исходе уголовного дела.

Версия Жмыхова В.А., изложенная им в процессе судебного разбирательства в части причинения ножевого ранения «ФИО»1, также опровергается показаниями подсудимого, данными им при производстве предварительного расследования при допросе в качестве обвиняемого, оглашенных в судебном заседании на основании п.1 ч. 1 ст. 276 УПК РФ по ходатайству государственного обвинителя, из которых следует, что взяв на кухне нож, он стал поворачиваться к выходу из кухни и почувствовал, что нанес ножевое ранение появившейся в проходе «ФИО»1, после чего последняя прошла мимо него, держась правой рукой за живот (том 1 л.д.264-269). Эти же показания были подтверждены Жмыховым В.А. и на очной ставке с потерпевшим, и при проверке показаний на месте. Согласно материалам уголовного дела, допрос Жмыхова В.А. при проведении с ним названных следственных действий, проводился следователем с непосредственным участием защитника, после предварительного разъяснения прав, предусмотренных ст. 47 УПК РФ, ст. 51 Конституции РФ, при этом допрашиваемый был предупрежден, что при согласии дать показания они могут быть использованы в качестве доказательств по уголовному делу, в том числе и при его последующем отказе от этих показаний. После ознакомления с протоколом каких-либо замечаний от Жмыхова В.А. и его защитника не поступило.

В соответствии с выводами проведенной на стадии предварительного расследования амбулаторной первичной судебно-психиатрической экспертизы, Жмыхов В.А. «данные изъяты» (том 1 л.д.211-214).

Соглашаясь с выводами экспертизы, проведенной комиссией экспертов, имеющих длительный судебно-медицинский стаж, предупрежденными об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, суд признает Жмыхова В.А. вменяемым в совершении инкриминируемого ему деяния.

Действия Жмыхова В.А. суд квалифицирует по ч. 4 ст. 111 УК РФ, как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего.

Наличие умысла на причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, суд усматривает в целенаправленном характере действий подсудимого, локализации причиненного «ФИО»1 телесного повреждения и орудии преступления, которым было причинено колото-резаное ранение передней стенки живота, с проникновением в брюшную полость, с повреждением петель тощей кишки, повлекшее тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни и состоящее в прямой причинной связи со смертью потерпевшей, наступившей от интоксикации, вызванной развитием фибринозно-гнойного перитонита вследствие указанного ранения.

Вместе с тем, с учетом позиции государственного обвинителя, высказанной им в прениях сторон, суд исключает из объема предъявленного Жмыхову В.А. обвинения, как не нашедшее своего объективного подтверждения представленными по делу доказательствами, нанесение в инкриминируемый период времени руками и ногами неустановленного количества ударов по голове и телу «ФИО»1 и причинение ей следующих телесных повреждений: «данные изъяты», квалифицирующиеся как тяжкий вред здоровью.

Оценив имеющиеся по делу доказательства в их совокупности, с точки зрения достаточности для разрешения уголовного дела, суд приходит к выводу, что вина Жмыхова В.А. в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ нашла свое объективное подтверждение в процессе судебного разбирательства и оснований для иной квалификации его действий, не имеется.

При назначении наказания, суд исходит из характера и степени общественной опасности совершенного преступления, относящегося в соответствии со ст. 15 УК РФ к категории особо тяжких, сведений о личности подсудимого, который впервые привлекается к уголовной ответственности, на учете в психоневрологическом диспансере не находится, «данные изъяты», по предыдущему месту регистрации: «адрес», жалоб на Жмыхова В.А. не поступало, имеет положительную характеристику от настоятеля Покровского храма, также положительно характеризуется по месту содержания в учреждении ФКУ СИЗО-«№» УФСИН России по г. Москве, страдает «данные изъяты», отец подсудимого – «ФИО»2 является «данные изъяты».

Обстоятельств, отягчающих наказание подсудимому, предусмотренных ст. 63 УК РФ, судом не установлено.

Учитывая конкретные обстоятельства дела, данные о личности виновного, состояние здоровья, мнение потерпевшего «ФИО»2, не настаивавшего на строгом наказании, суд, принимая также во внимание характер и степень общественной опасности содеянного, приходит к выводу, что восстановление социальной справедливости, исправление и предупреждение совершения Жмыховым В.А. новых преступлений возможны только в условиях изоляции от общества, поскольку менее строгий вид наказания, в том числе и с применением положений ст. 73 УК РФ, не позволит в должной мере обеспечить достижение предусмотренных уголовным законом целей наказания. При назначении основного вида наказания суд находит возможным, исходя из данных о личности подсудимого, не назначать дополнительное наказание, предусмотренное санкцией ч. 4 ст. 111 УК РФ, в виде ограничения свободы.

Определяя вид исправительного учреждения, суд руководствуется требованиями п. "в" ч. 1 ст. 58 УК РФ и назначает Жмыхову В.А. отбывание наказания в исправительной колонии строгого режима, как лицу, совершившему особо тяжкое преступление, ранее не отбывавшему лишение свободы.

Разрешая вопрос о мере пресечения, суд, учитывая положения ч. 2 ст. 97 УПК РФ, тяжесть содеянного, сведения о личности подсудимого, в целях исполнения приговора считает необходимым до вступления приговора в законную силу оставить Жмыхову В.А. меру пресечения в виде заключения под стражу.

Находящиеся в камере хранения вещественных доказательств Тимирязевского МСО СУ по «...» ГСУ СК РФ по г. Москве три ножа, марлевые томпоны со смывами вещества, футболка, женская сорочка, две гантели, кожный лоскут подлежат уничтожению в соответствии с п.3 ч. 3 ст. 81 УПК РФ.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.299, 307, 308 и 309 УПК РФ, суд

ПРИГОВОРИЛ

Признать ЖМЫХОВА В. А. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ и назначить ему наказание в виде лишения свободы сроком на 8 (восемь) лет, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Срок отбывания наказания Жмыхову В.А. исчислять с зачетом времени содержания его под стражей до судебного разбирательства, включая срок фактического задержания - с 15 апреля 2016 г.

Меру пресечения Жмыхову В.А. до вступления приговора в законную силу оставить без изменения - заключение под стражей.

Вещественные доказательства – находящиеся в камере хранения вещественных доказательств Тимирязевского МСО СУ по «...» ГСУ СК РФ по г. Москве три ножа, марлевые томпоны со смывами вещества, футболку, женскую сорочку, две гантели, кожный лоскут - уничтожить.

Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в Судебную коллегию по уголовным делам Московского городского суда в течение 10 суток со дня его постановления, а осужденным в тот же срок со дня вручения ему копии приговора. В случае подачи апелляционного представления или апелляционной жалобы осужденный вправе заявить ходатайство о своем личном участии в рассмотрении дела судом апелляционной инстанции, непосредственно указав об этом в апелляционной жалобе либо в возражениях на жалобы и представления, принесенных другими участниками уголовного процесса.

Председательствующий: